Любишь кататься - умей и кувыркаться (СИ)

Болотник довольно оскалился во все тридцать с чем-то (что-то глядя на его сияющую улыбку я засомневалась, что зубчиков у него, как у людей!) и поднял руку с сжатыми в кулак пальцами вверх, как бы говоря «страна должна своих своих ур… героев». Страна знала, и пусть не рукоплескала, но одобряла.

Корни этого одобрения крылись еще в начале лекции. Так уж получилось, что Ройтен, будучи еще не таким уж опытным преподавателем, принялся распинаться не только об учебном процессе, но и об уровне современных адептов. Разумеется, подрастающее поколение было выставлено в не лучшем свете, что не добавило очков обожания преподу. И все бы ничего, но линию отрицания Ганс продолжал до самого конца, постоянно подчеркивая, что мы и он – совершенно разные. А аудитория такого не прощает.

Вот и сейчас, когда Джейс повел себя дурно, аудитория была на его стороне, ибо он был свой, а мистер Ройтен… А мистера Ройтена теперь не любили, как угнетателя бедных адептов. Да уж, попал дяденька, с первого же дня. Интересно, экзамен ему сдать сложно?

- Зачет, – как бы в ответ моим мыслям простонала Вита. Судя по всему, в ее зеленой головке крутились те же мысли. Препод был обречен.

-Продолжаем работу! – прикрикнул Ройтен, но его уже никто внимательно не слушал. Пара была сорвана.

Трейс под партой дал пять Джейсу, как будто троллить препода было их священной миссией. Хотя имидж болотных отпрысков предполагал подобные шаги, которые эти двое с радостью предпринимали.

До конца занятия оставалось не так уж и много времени: это было заметно по оживлению среди первых рядов. Ошибочно считать, что там, где сидели преимущественно отличники, никто не помышляет о свежем, теплой пирожке и не считает секунды до окончания пытки. Вовсе нет, именно там, на первых рядах и сидят самые большие торопыги, которые в свободное от записывания время – точно как на галерке рисуют в конспекте цветочки и проклинают ту нелегкую, что занесла их на амбразуру.

Мне писать было не положено, и я развлекалась наблюдениями. Парочку знакомых затылков я усмотрела и на первых рядах. Но интереснее было наблюдать за иномирцами. Интереснее и полезнее, чтобы знать, как поступать нельзя.

Вита проследила мой взгляд и фыркнула, рассматривая байку короткостриженной блондинки. Или кикиморе ее пирсинг не угодил? Признаться, мне лишние дырки в теле никогда не нравились, но такой насмешки не вызывали, а моя соседка по парте, едва не съезжала под этот самый стол.

Я решила похихикать вместе с ней. Мало ли – это какое-то клеймо, или знак чего-то там – от болотников всего можно было знать. Хорошо если не неприличное предложение. Хотя… к неприличным предложениям болотная раса относилась с понимаем, а вот в вопросах красоты имела строгие стандарты, нарушение которых ложилось несмываемым позором на семью. Так, к примеру, нельзя было обесцвечивать волосы, становясь блондинкой. Это считалось несусветной глупостью, ибо добровольно отказаться от приятной зеленцы… Ну разве можно о таком помыслить?! Вита заверяла, что нет, и еще два часа уговаривала меня одуматься и выбросить эти мысли из головы. Я едва на потолок не залезла, желая избавиться от ее нравоучений.

Как бы то ни было, мне приходилось прилагать усилия, чтобы вписаться в местное болотное общество, а потому по большей части приходилось прикидываться умной, т.е. молчать. Выходило не всегда, но я упорно старалась. Джейс оценил и предложил выпить, чтобы дурью не маялась. Я оскорбилась в лучших чувствах. Он оскорбился за отечественный алкоголь. Пришлось вызывать Виту, чтобы та решила недоразумение.

Я тяжело вздохнуло: как же с ними тяжело! Но я также понимала, что без них, пришлось бы туго. Какие-никакие, но они теперь были моими если не друзьями, то сообщниками. Нас роднила одна идея, и объединяла раса, а здесь это играло важную роль. Не потому ли все адепты расселись группками. Даже иномирцы держались рядом, ощущая недружелюбность этого мира.

- Не долго им так сидеть, – прокомментировала джинсовую общность Вита. – Скоро их поделят.

- А нас тоже поделят?

- Мы и так особняком! – гордо высказался Трейс. – Болотных никогда не делят. Иначе, думают, сорвем деятельность всех групп.

- Вы можете, – простонала я, братцы лешие разулыбались. Для них лучшего комплемента не существовало. Вот только что-то мне подсказывало, что за такие же слова в Семиречинске на меня бы смертельно обиделись, ведь дома серьезнее нелюдя, чем болотник, сложно было найти. Если иные расы расслаблялись, оказываясь дома, то кикиморы становились ответственными до невозможности. По крайней мере, мне так казалось.

Пара закончилась вполне себе стандартно. Рыкнув «звонок – это для меня!», Ройтен додиктовал предложение и только тогда позволил всем загреметь сиденьями, заскрипеть зубами (задержал на целых пять минут!) и понестись в следующую аудиторию, где нас должны были научить правильно травить друг друга.