Любить брата мужа

Впервые по моим щекам покатились слезы счастья, когда я услышала, что моя малышка здорова. Вес два пятьсот, рост пятьдесят. Это непередаваемые ощущения.

Уже лёжа в палате, я смотрела на спящую дочь, понимая, что теперь в моей жизни есть огромный смысл. Что теперь жизнь для неё и ради нее.

Кусочек сердца моего,

Такой весь розовый, кричащий.

И жизнь теперь лишь для неё,

Так вот оно, какое счастье!

Дверь в палату медленно открылась и с большим букетом вошёл Олег, с улыбкой смотря на меня.

— Папаша, с цветами нельзя! — проворчала откуда ни возьмись появившаяся медсестра и забрала у моего мужа букет.

Медленно подойдя ко мне, Олег несколько минут смотрел на малышку непрерывным взглядом. На его лице не было ни единой эмоции. И я знала почему. Он увидел, так же, как и я. Сразу.

Ульяна похожа на Диму. Вот и вся причина его столь безэмоциональной реакции. Так как я и хотела. Моя девочка похожа на своего отца. О котором я ей расскажу, когда она станет достаточно взрослой. Когда будет способна понять, что ее папа не бросил нас.

— Как мы назовем нашу принцессу? — не сводя взгляд с малышки, проговорил Олег. — Я предлагаю Ариной.

— Ульяной, — резко изменившись в лице, проговорила я. — Её зовут Ульяна. Как хотел Дима. Другое имя я не хочу.

Он мне ничего не ответил. Молча поцеловал в макушку.

— Спасибо за неё, — прошептал он, коснувшись губами моего лба.

Этот настолько нежный жест поразил в самое сердце. Зная, что дочь не его, он благодарит меня за неё? Может быть он не такой плохой? Может быть он действительно будет хорошим мужем и отцом?

Через пять дней нас выписали. Встречали все. И родители Олега, и моя мама, и даже Марат, который не общается с Олегом после гибели Димы.

Все время, что мы находились около роддома, Марат странно на меня смотрел. Словно хотел что-то спросить или сказать. Но он лишь подарил мне цветы, сказал слова поздравления и ушел.

***

С заботами о дочери дни замелькали плавно сменяя друг друга. Погрузиться в грусть она мне совершенно не давала. Пожалуй, это было то самое спасение для меня.

В какой-то момент я поняла, что мне прекратили сниться кошмары. Пусть с перерывами, но я научилась снова спать более менее спокойно.

Первые полгода жизни Ульяны я пугалась всего. Я боялась за неё больше, чем за себя. Моя малышка стала центром моей вселенной, моим спасением. Теперь я даже не могу себе представить, как бы я жила без неё.

8

Дима.

ТРИ ГОДА СПУСТЯ.

Решение вернуться в Россию далось мне тяжело, особенно если учесть, что я здесь не был три года. Мне казалось прошла целая жизнь, прежде чем я смог себе позволить купить билет в один конец и навсегда вернуться домой, чтобы вернуть свое. Вернуть то, что у меня отняли.

В аэропорту меня встречал Марат. Единственный друг, который у меня остался. Который не предал, как все остальные.

— Димон, какие планы? — друг отвлек меня от размышлений. — Составил уже культурно развлекательную программу?

Я слегка улыбнулся. Не поверишь приятель. Но я приехал сюда не развлекаться.

— Я приехал не за этим, — нахмурился я, смотря в окно на родной город. Узнавая родные места. — Я приехал вернуть то, что принадлежит мне.

Устало откинувшись на кресло автомобиля, я прикрыл глаза, пытаясь разложить свои мысли по полочкам.

Не прошло ни дня, чтобы я не вспоминал о ней. Три года. Три долбаных года эти воспоминания помогали жить и убивали одновременно.

— Как поживает семья Черновых? — не открывая глаз, поинтересовался я. — Супруга моего брата цветет и хорошеет от семейной жизни?

Закурив сигарету, друг недовольно хмыкнул.

— Зачем тебе это? — поинтересовался он. — Ты начал все с нуля в Германии. Тебе было мало того, что тебя все похоронили? Зачем ты ворошишь прошлое? Тебе станет от этого легче?

Медленно открыв глаза, я посмотрел на друга колким взглядом.

— Мой брат отнял у меня все, — буквально прошипел я. — Теперь я хочу вернуть это. И, поверь, я верну. Я достаточно раскрутился в Германии, чтобы не замутить дела здесь. Брось. Я только верну её и больше ничего. А мой братец пусть подавится бизнесом отца. Кстати ещё и с родителями предстоит не очень лёгкий разговор.

***

Что человек может чувствовать стоя у своей собственной могилы? Шок. Только вот первую волну шока я уже испытал тогда, когда стоял здесь три года назад, прежде чем уехать в Германию на три года, где я смог начать сначала. Где я с нуля построил свою жизнь. Да, было очень тяжело. Первое время ужасно ломало, но теперь я здесь. Я вернулся, чтобы вернуть свое и посмотреть в глаза предателям.

— Ты все ещё любишь её? — закуривая сигарету, спросил Марат, коротко окинув меня взглядом.

— Не знаю, — честно ответил я, смотря на памятник. — Но я вернулся и понимаю, что рано или поздно мы с ней встретимся. Все три года я безумно ждал этого момента. Я хочу посмотрел ей в глаза, но особенно хочется посмотреть на рожу моего брата и семьи, когда они меня увидят живого и невредимого.

Похлопав меня по плечу, друг присел на лавочку, понимающе вздохнув.

— Может быть Яра ни при чем? — неожиданно предположил он. — Может она совсем не в курсе, что ты живой?