Любить демона

Они вышли, не на что уже особо не надеясь, а в следующую секунду безумное желание перегрызть друг другу горло поразило их, они сражались друг с другом, выгрызали из шей куски плоти, в этот раз ассасину демона удалось держать их желание почти пять минут, усиливали его состояние аффекта сражающихся, да и Зоран поднаторел в способностях за время боя. Поблескивала в его ухе золотая серьга в виде кинжала. Через пять минут осталось лишь два раненых, один попытался сражаться, но маг желаний подло ударил его в рану на животе, после чего поднял почти бездыханное тело за волосы по направлению к ложе демонов и перерезая горло воскликнул голосом усиленным акустическими нишами на аренах и акустическими кувшинами на трибунах:

— Во славу демона Даэли!

Второй раненный не сопротивлялся, он позволил убить себя как кроткий скот.

— Во славу верховной ведьмы огня Самайлы! — провозгласил Зоран.

После ассасин весь залитый кровью своих противников опустился на колени перед ложей демонов и поцеловал землю перед ними. Самайла заполыхала огнем, который охватил и ее демона. Они стояли в пламени, которое не причиняло им вреда, но защищало, и приветствовали своего ассасина. Руслан чувствовал исходящее от ведьмы тщеславие, оно было таким чистым, таким концентрированным, что пугало больше, чем произошедшее на арене. Алхимик посмотрел в бинокль на ложу Ратмира. Глава ордена Равенства не поменял своего насмешливого выражения лица, он подмигнул Руслану и поспешил покинуть трибуны. Бой на выживание был на сегодня крайним. Как только Зоран покинул омытую кровью арену, демоны и их ведьмаки также пошли к выходу. Остальные же опешившие, поднимались со своих мест не спеша. Они привыкли, что убийства, происходившие на арене, были нелепыми, маги, совершавшие их были или шокированы, или расстроены, или радовались, что спасли свою жизнь. Те, кто был здесь не в первый раз ни разу не видели, чтобы кто-то действовал так расчетливо, хладнокровно, уверенно в себе, чтобы кто-то убивал не ради того, чтобы найти свою магию, а ради того, чтобы потешить того, перед кем вставал на колени, прославляя, принося кровавые человеческие жертвы.

Недалеко от арены демоны и их ведьмаки остановились, приглашая Йовану и Душана на ужин, дожидаясь Зорана. Парочка благодарно согласилась, хотя у Душана от страха все еще немного подрагивали руки. Даэли обернулся к Руслану.

— Руслан, милый, я же вижу ты хочешь мне что-то сказать, — демон улыбнулся. — Можешь сказать, все что угодно. Я не обижу тебя. Демоны не лгут.

Алхимик боялся, но уж очень хотелось воспользоваться предоставленным шансом.

— Ты чудовище, Даэли, — выпалил он. — Я еще не встречал более злого существа за пару сотен лет жизни. Жестоких встречал, но жестокость оправдана она идет из головы, а злоба от сердца, она не обоснована, она просто потому что…

Душан с Йованой напряглись, но демон весело расхохотался.

— Не от сердца, от сердец, у демонов их два. Мои же темнее самых глубоких пучин ада. Но если бы ты видел меня в бою, Руслан, ты бы так обо мне не думал. Ты бы думал обо мне гораздо хуже, — выродок вновь рассмеялся, добродушно потрепав Руслана по плечу.

Самайла же вдруг насторожилась, тоном не требующим препирательств попросила подождать ее на месте и не ходить за ней, пошла к припаркованным недалеко машинам. Руслан тоже попросил его извинить, решив подойти к Ратмиру, которого видел неподалеку.

— И после сегодняшнего не согласен со мной? — криво ухмыльнувшись, вместо приветствия выдал чернокнижник.

— Ты же видел, как сильна может быть даже, казалось бы, никудышная на первый взгляд магия. Если ее направить в мирное русло…

— Если? Пока я видел только как эффективно она может убивать, — усмехнулся Ратмир. — Кстати, если бы эта ситуация со зрительницей случилась в обычной жизни, мы бы поняли, что произошло? Вот идет боевой маг по улице и вдруг пускает в женщину разрывающий силовой удар. Поверили бы ему, если бы он сказал, что ему что-то там внушили? И если да, нашли бы того, кто внушил? Смогли бы что-нибудь доказать? Магия есть беззаконие и безнаказанность. Подумай об этом на досуге, Руслан.

Ратмир отошел к своим приспешникам. А Самайла подошла к девушке, копошащейся у внедорожника.

— Хорошего дня, — приветливо поздоровалась с ней верховная ведьма.

— Хорошего дня, — ответила девушка чуть нехотя. — Ты участница или зрительница?

— Зрительница. А ты?

— Ни то, ни другое. Я из ордена Равенства. Ездила по магазинам, решила забрать ребят. Не все за рулем, а путь отсюда не близкий.

— Вот оно что, — ведьма изо всех сил сдерживалась, чтобы не взвыть от разочарования. — Знаешь, ты, наверное, откажешь, но мне очень нужна твоя помощь.

— Прости, — извиняющееся улыбнулась девушка. — Но да, откажу, я не люблю общаться с незнакомцами, да и не доверяю им.

— Я тоже, — грустно улыбнулась Самайла, решив зайти, с другой стороны, тем более, что девушка все равно узнает, кто она. — Но выхода нет. Для меня здесь все незнакомцы, я та ведьма, что прибыла с демонами, и мне просто не к кому обратиться.