Любить Джейсона Торна (ЛП)

Последние два года Джейсон Торн известен своими сексуальными аппетитами. Думаете, Олив Тейлор — или, правильнее сказать, Олив Торн — будет его единственным центром внимания, или у кинозвезды снова время от времени будут увлечения на стороне?

ГЛАВА 27

ДЖЕЙСОН

Я проснулся от ощущения пульсации крови в венах. Руки коснулись мягкой плоти, и я застонал. Я горел изнутри. Мои бедра непроизвольно выгнулись, и я услышал тихий стон.

Улыбнувшись, я погладил ягодицы под моими ладонями.

— М-м-м, что ты делаешь, малышка? — пробормотал я, сжимая бедра Олив и успешно останавливая ее движение вверх на моем члене, уютно устроившимся внутри нее.

Почувствовав ее вес на своей груди, я открыл глаза и посмотрел в ее сияющие зеленые глаза. Она неуверенно прижалась губами к моим и подняла голову, чтобы снова взглянуть на меня. Освободив правую руку, я собрал волосы Олив в горсть, убрал их с лица и потянул ее голову назад. Когда она приоткрыла губы для меня, я поцеловал ее так, как должен был… как она всегда заслуживала. Олив застонала и открыла рот шире, насыщая поцелуй чистой похотью.

На здоровье, я только рад.

Черт, она может будить меня так каждое утро, забираясь на мой член.

Я прикусил ее губы, и она замерла: дыхание прерывистое, бедра беспокойно двигаются.

Поддерживая ее под поясницу и стараясь не нарушить наше единение, я перевернул нас, и через секунду Олив уже лежала подо мной.

— Ты должна была разбудить меня, если тебе захотелось еще, малышка, — прошептал я, толкаясь в нее. Она уткнулась лицом мне в шею, издав протяжный сексуальный стон.

Она обхватила мои бедра ногами, но после второго толчка опустила их и приподнялась мне навстречу, подстраиваясь под неспешный ритм.

— Я просто…

Олив прикусила нижнюю губу, нахмурив брови.

— Ты просто что, дорогая?

Она посмотрела мне в глаза с таким желанием, что я не мог отвести от нее взгляд.

— Я просто хотела убедиться, что прошлая ночь не была сном.

Я толкнулся так глубоко, как только возможно, с наслаждением ощутив, как ее тело задрожало под моим, и она выгнула шею, издав еще один протяжный стон.

— И ты решила прокатиться на мне?

— Да-а-а-а, — выдохнула Олив, запрокидывая голову, когда я толкнулся в нее снова.

Ее киска — такая чертовски горячая — сжала мой член. Не в силах остановиться, я отстранялся, а затем входил в нее. Снова и снова.

Ее руки блуждали по моей груди, и эти прикосновения пробуждали что-то внутри меня. Когда я начал двигаться резче и быстрее, ее дыхание стало сбивчивым, а сама она издавала страстное, бессвязное мяуканье.

Каждый раз, когда член исчезал внутри нее, волны удовольствия проносились по моему телу.

— Джейсон, — простонала Олив подо мной и, закинув руки над головой, уперлась ладонями в спинку кровати. Я замедлил толчки и грубо стянул с нее лифчик. Почему мы не сняли его еще вечером? Ах, да, я был не в состоянии здраво мыслить, не говоря уже о том, чтобы переживать, снят ли лифчик. Пока у меня имелся доступ к тому, что чуть ниже, мне было все равно, но теперь я хотел избавиться от него. Хотел ощущать каждый миллиметр ее кожи, погружаясь в нее.

— Когда писала сцены секса, ты думала о своем парне? — спросил я, и звук моего голоса все испортил.

Она замялась.

— Ответь мне, Олив.

Я вытащил член, наслаждаясь тем, как она попыталась удержать его своими внутренними мышцами, а затем вошел в нее снова.

— Нет, — выдохнула она, сжимая простыни своими миниатюрными ладошками.

— О ком ты думала?

— Я не могу сказать.

— О, ты можешь, дорогая.

Я опустил голову к ее груди и втянул сосок в рот, попутно начав двигаться в ней. Как приятно: она выгнула спину, чтобы дать мне больше.

— Хочешь, чтобы я остановился? — Я едва сдерживал движения собственных бедер. Она великолепно смотрелась подо мной, так изумительно принимая мой член.

Маленькая колдунья начала двигать бедрами.

Стиснув зубы, я сказал:

— Ты можешь получить оргазм самостоятельно, малышка, но он не сравнится с тем, что подарит тебе мой член. О ком ты думала, Олив?

— О тебе, — прошептала она, отворачиваясь.

Член внутри нее начал пульсировать, поэтому я снова ускорил темп, сильнее вколачиваясь в нее.

— Значит, правду говорят: ты действительно писала Айзека с меня, — сказал я обыденным тоном, словно уже сама мысль об этом не ускоряла мой пульс.

Олив открыла глаза и, томно взглянув на меня, хрипло прошептала:

— Да.

— Хочешь, чтобы я говорил тебе непристойности, малышка? Как Айзек? — Наклонившись, я остановился всего в миллиметре от ее уха и, задыхаясь, прошептал: — А хочешь жестко? Хочешь затрахаю тебя до потери сознания?

В ответ она обхватила меня руками за голову, прижалась губами к моему рту, и мое сердце бешено забилось.

Дерзкая ласка ее языка, и все вокруг словно растворилось в тумане. Отстранившись от ее губ, я выпрямил руки и посмотрел на нее.

— Тебе лишь нужно попросить, дорогая. Я дам тебе все, что ты хочешь.