Любить и беречь (СИ)

Никита хотел напомнить, что ему привезли обычные книги, и он вполне может почитать без посторонней помощи, но передумал. Обидится же. Или опять поругаются. И смысл? Он устроился поудобнее и открыл приложение для чтения.

========== Глава 6. Работа ==========

        Дождь. Уже третий день подряд дождь. Удавиться можно от тоски. Глеб Васильевич зябко передернул плечами, плотнее завернулся в домашнюю байковую куртку и отъехал от окна. Надоело все. Каждый день одно и то же: ранний подъем, массаж, который уже даже перестал веселить своей двусмысленностью, завтрак, бассейн, который тоже достал, а в такую погоду так вообще не было никакого желания лезть в воду. Глеб постоянно мерз, и это тоже раздражало, раньше он всегда спокойно переносил и жару, и холод. После обеда вообще скука смертная. Из-за погоды они никуда больше не выезжали, да Глеб и не настаивал. От одной мысли, что они опять нарвутся на русских, что его кто-нибудь узнает, становилось тошно.

А еще Глебу надоела еда. Надоел хумус и лепешки, сухой фалаффель и пресный, с сиротливо плавающими кусочками морковки жидкий суп. Хотелось борща, нормальной отбивной, коньяка. И вообще хотелось домой. Но это было невозможно.

Глеб не очень представлял, где теперь его дом. У Никиты? Там хорошо, привычно, уютно. Да, и шестой этаж. И центр города, на улицу нос не высунешь. Заехав в эту квартиру, он уже никогда из нее не выедет. Если только на кладбище. Он будет сидеть в четырех стенах и зависеть от Никиты во всем: и материально, и психологически, и физически. Да лучше сразу на кладбище, чем такая жизнь!

В Нововнуково еще можно было бы жить. Там высокие заборы и огромная территория, его собственный лес, пятьдесят соток, не шутка. Чужих нет, соседи… Да черт с ними, с соседями. Можно забор еще поднять. В гости там ходить не принято, а так – в машину во дворе пересел и поехал, кто там кого видит. О том, что особенно ездить ему будет некуда, Глеб как-то не думал. Его больше волновало, что в Нововнуково два этажа, лестница. В частном доме лифт не сделаешь. Или сделаешь? Но где такие деньги взять? Денег нет вообще. И не будет. На что он теперь может рассчитывать? На пенсию по инвалидности? Смешно!

А еще Ирма. Мысль о супруге больно резанула по сердцу. Глеб никогда не признался бы вслух, но он скучал. Может быть по Ирме, а может быть по той привычной жизни, которую она олицетворяла. Никита был замечательным, заботливым, внимательным, самым любимым мальчиком. Но порой Глебу не хватало каких-то банальных вещей – сочувственного взгляда, женской, почти материнской ласки, запаха духов, одних и тех же на протяжении тридцати лет. Он никогда не думал о том, чтобы расстаться с Ирмой. И уж тем более не предполагал, что слово «Развод» прозвучит из ее уст. Судебное извещение он получил уже в Израиле – Ромка привез его из Москвы. Согласие подписал, не задумываясь ни секунды. Ирма не знала, что с ним произошло, и не надо ей знать. Если бы он был на ногах, можно было бы спорить, попытаться что-то изменить. А так… До суда дело дойти не должно ни в коем случае, легче все подписать. О разделе имущества договорились по телефону – Ирма согласилась на московскую квартиру, это было справедливо, квартира была подарена ее родителями. Дом оставался за Глебом. Был еще вопрос, на что Ирма собирается жить. Алименты она требовать не могла, но Глеб всегда ее содержал и считал это нормой. Он и сейчас с радостью бы переводил на ее счет какую-то сумму… Если бы было, откуда переводить. К счастью, по телефону она про деньги ничего не сказала. Наверное, понадеялась на его порядочность.

- Солнце, ты где зависаешь? – Никита оторвался от планшета и обратил-таки на него внимание. – Ты как неприкаянный сегодня. Плохо себя чувствуешь?

- Что, вай-фай кончился? – съязвил Глеб. – И что ты нашел в этой своей игрушке такого интересного?

- Ну перестань. Я пытаюсь заработать немножко денег.

- Денег, — задумчиво повторил Глеб. – Тыкая в экран, ты заработаешь денег. Много?

- Как повезет. Сегодня уже десять тысяч.

- Рублей? А вот эта хрень, — Глеб стукнул по подлокотнику коляски, — сколько стоит?

- Не знаю, — пожал плечами Ник.

- А я знаю. Двести тысяч. Один день здесь – тридцать тысяч.

Никита отложил планшет в сторону и внимательно на него посмотрел.

- Откуда такая осведомленность?

- Оттуда же, из Интернета. Поиграл с твоей волшебной тыкалкой на досуге.

- И к чему вся эта математика?

- К тому, что я не собираюсь висеть ни на чьей шее! И тем более на твоей! Ты не должен работать, чтобы содержать меня. Давай заканчивать всю эту хрень и поехали домой.

Никита встал с кровати, подошел к Глебу, присел перед ним на корточки, чтобы глаза оказались на одном уровне, взял его за руки.

- Глеб, ну что ты опять начинаешь? Сейчас самое главное, чтобы ты поправился. Мы здесь лечимся.