Любить и беречь (СИ)

Если Глеб не бесится, не орет и не пытается напиться, значит все или совсем плохо, или у него есть какое-то решение, это Никита уже знал по опыту.

- Не знаю. Илья обещал пошуршать, замолвить за меня словечко, где надо. Но если честно, Никит, я даже не уверен, что этого хочу. Так противно все… Шепот за спиной, насмешки в глазах, игнорирование. И устал я смертельно. Изображаю светского льва, а самому выть хочется от тоски и хренового самочувствия.

- Сейчас тоже? – насторожился Никита. – У тебя что-то болит?

- Сейчас нормально. Когда под попой мягкий диван, а под боком любимый мальчишка – хорошо.

Глеб наконец-то улыбнулся. У Ника немного отлегло от сердца. Минут двадцать они молча смотрели работающий фоном телевизор. Причем Глеб не отпускал его руку, и продолжал жаться, хотя в квартире уже было не просто тепло, а жарко.

- Глеб, — нарушил тишину Никита. – У нас какие планы?

Явно начавший дремать Глеб не сразу понял вопроса.

- В смысле?

- Как я понимаю, ты здесь ночуешь?

- Мы здесь ночуем, — Глеб сделал ударение на первом слове. – И мы поедем в Нововнуково, когда захотим. Или не поедем. Как нам захочется. Обоим.

- Ясно, — Никита мысленно улыбнулся. – Только, солнце, тебе все равно придется поднять попу с дивана и покататься по Москве. Так и быть, я побуду твоим шофером.

- Чего это? – возмутился Глеб.

- А ты не забыл, что у нас есть еще один член семьи? Которого надо выгулять и накормить?

- Черт, Диночка…

- Угу. И если мы собираемся жить на два дома, придется таскать собаку с собой.

- Ник, у меня сил нет туда-сюда мотаться. Давай я Игоря вызову, чтобы он ее привез.

- И дашь ему ключи от своей хаты? Да и не пойдет к нему Динка, ты же знаешь ее характер. Ладно, родной, поехали в Нововнуково ночевать. И вообще жить. И тебе там лучше, и Динке раздолье.

- А тебе?

Глеб смотрел на него внимательно, настороженно.

- А мне здесь без тебя повеситься хочется. Так что какая разница? Знаешь, один умный человек сказал: «Где жена, там и Родина».

- Я – жена?!

- Нет, Родина, — хмыкнул Никита. – Иди переоденься во что-нибудь потеплее, там полный шкаф твоих вещей. А я на пять минут за компьютер и поедем.

Пока Глеб возился в спальне, переодеваясь, Никита быстро отправил сообщение Ульяне:

- Глеб Васильевич дома, с ним все хорошо.

И с точки зрения Никиты, он даже не сильно соврал.

========== Глава 12. Последний поклон ==========

        Такое ощущение, что этот дом возводился по книжке «Как не надо строить дома». За что бы Никита ни взялся, везде обнаруживалась проблема – краны текли, в подвале не включался свет, автоматические ворота постоянно заклинивало, и приходилось вылезать из машины и с силой оттаскивать створку, преодолевая сопротивление проржавевшего механизма. Но хуже всего вела себя система отопления. Ник уже перепробовал десятки варианты настройки котла, но ему так и не удалось добиться тепла во всем доме. Или на кухне можно было пингвинов разводить, или в гостиной сопли на лету замерзали. На возмущения Никиты по поводу этого безобразия и отсутствия в доме мужской руки, Глеб только отмахивался – я артист, это не моя компетенция.

- И вообще, домом всегда Ирма занималась, — добавил он, устраиваясь поближе к камину, который Никита начинал топить, едва смеркалось.

Никита заметил, что Глебу нравится сидеть у огня. Да и Динка сразу приходила и вытягивалась ковриком перед защитной решеткой.

- Кранами, отоплением и воротами – тоже Ирма?

- А для этого службы специальные есть. Телефоны можно в Интернете найти.

- Угу, они с тебя сдерут три шкуры и ничего не исправят, пользуясь тем, что ты артист.

Никита сел на пол, перед креслом Глеба, прижавшись спиной к его ногам и запрокинув голову. Отсюда было удобнее подкидывать дрова, а теплая рука, легшая на затылок и начавшая перебирать его волосы, приятно успокаивала, так что желание спорить быстро пропало.

Они жили в Нововнуково уже три дня. В первое утро опробовали Глебову кровать, а потом заодно и душ в его ванной комнате. Кровать испытание на прочность прошла, а вот душевую кабинку, слишком тесную для двоих, решено было заменить. Потом ездили за продуктами, забили до отказа холодильник и два раза поругались. Первый раз из-за трости, которую Глеб не хотел брать, выходя из дома, принципиально.

- Это не Израиль! Меня здесь каждая собака знает! – возмущался он. – Сфотографируют, потом в Интернет выложат, журналисты подхватят, статью накропают. И новый позор!

Ник понимал, что он прав, но без трости Глеб быстро уставал и начинал заметно хромать.

Второй раз поцапались по дороге домой. Какой-то колхозник с иногородними номерами нагло подрезал Бэху Ника на Кольцевой. Мириться с таким безобразием Никита, разумеется, не стал, втопил педаль газа и показал, чего стоит его машина. Разгонялась Бэха моментально, он без особого труда обогнал нахала, перестроился на его полосу и притормозил. В зеркале он мог наблюдать, как колхозник испугался, что сейчас въедет на своей колымаге в зад дорогой машины. Довольно усмехнувшись, Ник снова набрал скорость. И только тогда заметил, что сидящий рядом Глеб выглядит неважно.