Любить и мечтать

Возраст дает о себе знать не только плохим самочувствием, но и той пустотой одиночества, которая все больше образовывается от потерь близких людей, от их болезней. Заболел мой любимый брат Васенька, которого в детстве я нянчила и всегда очень любила. Он перенес инсульт, но, слава богу, потом все было относительно благополучно, благодаря его чудесной жене Аллочке и его удивительно сильной натуре. Я всегда считала Васю большим жизнелюбом, он был не прочь выпить, хотя никогда не был пьяницей, но выпив немного водочки, становился неотразимо обаятельным и остроумным и всегда был любимцем в любой компании. Высокий, с чудесным добрым и умным лицом, полный радости жизни… и вдруг инсульт. Я приехала к нему в больницу, чтобы попытаться добиться для него лучших условий. Он лежал в палате на шесть человек. Его глаза, такие детские, с затаившимся печальным испугом, который он скрывал и от меня, и от себя, пронзили мне сердце, стало страшно, но каждый из нас бодрился и даже шутил. Условия в наших больницах для простых людей жуткие… Как больно за людей, у которых нет денег, чтобы купить себе человеческие условия, человеческое внимание. Но не буду больше об этом…

Брат мой теперь на пенсии, жена его умерла, но с бытом он справляется сам и пишет замечательные добрые стихи.

Весь лес наполнен ароматом
Опавшей осенью листвы,
Но это запах не утраты,
В нем нет прощальной пустоты.

Напротив, это праздник жизни.
Листва, как будто на парад,
Одела перед зимней тризной
Всю землю в красочный наряд. <…>

И лес напитан ароматом
Листвы, крутящей хороводы,
Но нету горечи утраты,
Есть восхищение природой!

Друг мой дорогой, можно было бы и не писать о горестях и трудностях, которые сопровождают старость, но мне хочется быть предельно искренней и правдивой. Ведь я пишу свои воспоминания как самый обычный человек, живущий в это время, в нашей такой противоречивой действительности. Да и зрители, читатели видят только парадную сторону жизни артиста, а она, моя жизнь, такая, как у всех. Но у меня есть самое большое счастье — мое призвание быть актрисой.

На вид, да и на самом деле, моя жизнь прекрасна, но есть в ней та сторона, что знакома каждому — те житейские, бытовые и психологические трудности, а иногда и трагедии, без которых, к сожалению, не бывает. Годы, проведенные вместе с мужем, сблизили нас, и постепенно мое чувство, наполняясь большей заботой, становилось словно материнским, лишенным женского эгоизма, избалованности, капризности и других черт, присущих счастливым женщинам, которых холят и лелеют. Я все больше воспринимала себя в жизни материальной и моральной опорой, потому что только я могла всем помочь в сложных ситуациях. Я уже говорила, что театральная судьба моего мужа сложилась более чем скромно, но, живя рядом со мной, он не пытался изменить что-либо в своей артистической карьере, а радовался моим успехам, печалился моими проблемами. Его родные, находясь в маленьком городе Алексине, часто нуждались в нашей материальной поддержке, мои родные тоже, и я помогала и помогаю всегда безотказно. Шли годы, старели мы, старели наши родные, наши друзья. Появились серьезные болезни у моего мужа, и я вдруг почувствовала, что в трудные минуты совсем одна и ждать помощи неоткуда.

Однажды зимой, когда в очередной раз мой муж лежал в больнице, которая находилась очень далеко, я еле шла с тяжелыми сумками, с приготовленной мною для него диетической едой, по темной заснеженной улице. Была ужасная погода, под ногами из снежного месива торчали кусочки льда, по которым было ужасно тяжело идти в намокших сапогах. Снег с дождем летел в лицо, текли слезы, потому что дул пронзительный ветер, я надвинула на лицо шапку, чтобы она не слетела, так что меня было не узнать. Не было сил чувствовать или роптать, в голове было только одно: скорей бы добраться, не опоздать, чтобы он не волновался, что меня так долго нет. Машину я не вожу, а брать такси в такую даль я тогда не могла себе позволить, ведь актерская зарплата очень скромна.

Вдруг кто-то бережно взял меня за локоть, я оглянулась — передо мной была высокая, хорошо одетая девушка с чудесным русским лицом. Голубые глаза с длинными ресницами, маленький вздернутый носик и пухлые, еще детские щечки. Она ласково сказала: «Позвольте, я вам помогу», — и взяла мою тяжелую сумку. Вместе со мной она доехала до больницы (и потом даже проводила до дома). Потом я ее не видела, но в душу мне запало это очаровательное создание — благородство, доброта, неназойливость, интеллигентность.