Любить кандидата в президенты (ЛП)

Мы прибыли в Атланту вовремя, чтобы вечером он поднялся на сцену. Я была в восторге от того, что буду впервые присутствовать на съезде. Трудно описать эту безумную энергию. Алекса приветствовали как короля. Мы с Томасом находились в номере, где он пытался сделать из меня нечто, напоминающее по нашему мнению жену будущего президента. После той проблемы с видео я могла одеваться только одним способом - консервативно. Я никогда так тщательно не продумывала свой образ, пока не стала женой сенатора.

- Черт, дорогуша, ты просто секси. Ты как смесь Джеки Кеннеди и Бриджит Бордо, - сказал Томас, поправляя мои волосы, собранные в пучок, и передал мне колье, элегантное, но не бросающееся в глаза.

- Это хорошо? Я имею в виду ту часть, что Бриджит Бордо? Не слишком вызывающе? – я крутилась перед зеркалом, проверяя каждый дюйм своего отражения.

Не удовлетворившись тем, как я уложила свои волосы, он облил меня целым потоком лака для волос.

- Томас, осторожней с лицом. Я только что сделала подводку. – Я прищурилась, чтобы лак не попал в глаза.

- Милая, иначе прическа не выдержит всю ночь. Ты знаешь, какие тяжелые у тебя волосы. Ты прекрасна. Вы с Алексом всем своим видом говорите: «Мы сегодня такие серьезные и мы такие секси, мы трахались всю ночь, как кролики». Мне нравится. У тебя шикарная грудь в этом платье, между прочим. Не слишком, но достаточно, чтобы мужики с ума посходили. Алекс забудет обо всем, когда увидит тебя.

- Я не могу выглядеть так, как будто только что прикатила на трейлере, как будто я его молодая безмозглая жена. Они только и делают, что выискивают это. Я уже достаточно натворила той ночью.

- Больше доверяй себе, Прюденс. Ты умная, красивая и скоро станешь первой леди. Что было, то прошло. Это была ошибка. Все их совершают. Давай не будем об этом. Я думал, Алекс убьет меня вчера.

- Он был очень зол, Томас? Больше ведь никаких гей-баров, – сказала я, доставая свою любимую красную помаду.

- Для тебя – да, и это правильно. А я даже боюсь ходить один. Мне не нужны эти домогательства и стресс. Я понял, почему он стал сенатором, Прюд. Я думал, он из меня все дерьмо вытрясет. Я удивился, что он не запретил мне видеться с тобой снова. Я бы тогда умер. Не могу дождаться, когда смогу выбрать тебе наряд на инаугурацию в Белом доме. Милая, это так волнительно. – Он обнял меня сзади и поцеловал в щеку, когда мы оба смотрели в зеркало. Он был как всегда красив, если не сказать больше. Мускулистый, голубоглазый и светловолосый, отлично выглядящий и в прекрасной форме. Томас был человеком, который каждый день выглядел не меньше, чем превосходно.

- Я люблю тебя, – сказала я, уткнувшись в его крепкую мускулистую шею и наслаждаясь ощущением его дорого костюма от Марка Джейкобса.

- Не раскатывай губу, дорогуша. А то я решу, что той ночью ты неспроста трясла своими булками передо мной, - рассмеялся он.

- Хоть ты и выглядишь отлично, но ты все такой же засранец, Томас, - сказала я.

- Но ты любишь меня, а я люблю тебя, дорогая.

Коридорный постучал в дверь.

- Пойдем. Томас, ты готов? Времени больше нет. – Я выключила телевизор.

- Да, мамочка. – Он посмотрел в зеркало, я нервно схватила свою сумочку перед тем, как бросить на себя последний взгляд. Томас почувствовал мою панику.

- Ты потрясающая, Прюденс Джуд Ромейн Конрад. Тащи отсюда свою задницу и иди к своему мужчине. Не заставляй меня надеть это платье вместо тебя.

Вина и Прюди уже были здесь и выглядели прекрасно. Мой отец, его семья и Бьюла должны были встретить нас на съезде. Мне для поддержки нужна была Вина, поэтому я попросила ее поехать со мной.

Алекс прислал машину за мной и моей свитой из шести человек. Чем ближе мы подъезжали к центру, тем тревожнее мне было. Я сидела в зале рядом со своей семьей, и у меня замирало сердце, когда я видела синее море из надписей КОНРАД, развевавшихся туда-сюда. Он нравился людям. Алекс вышел из-за кулис, прочистил горло и начал говорить. Приветственный шепот бежал по толпе, а я проговаривала большую часть речи вместе с ним. Когда он приблизился к завершению речи, вдалеке зазвучал гимн его кампании. У меня побежали мурашки по коже. Это было первое выступление на пути к политическому величию. Эта речь решала все. Когда я поднялась на сцену, чтобы поприветствовать его, мои ноги дрожали. Он махал толпе и мы поцеловали друг друга. Наш поцелуй предназначался не столько камерам, сколько нашим родным и близким.

Я стояла рядом с ним, когда он махал рукой. Я прочувствовала свой первый опыт быть первой леди, и мне понравилось. Я была готова к этому и хотела, чтобы эти выборы быстрее завершились, чтобы мы могли работать над назначением Алекса. Было видно, что он настоящий политик, и я никогда не гордилась им так, как сейчас. Второй раз мы стояли на сцене как пара. Приветствуя Америку, мы держали друг друга за руки, и были уверены, что наша настоящая любовь излучалась волнами перед глазами нации. Мы были не просто политической парой. Мы были самими собой. Мы были настоящими, и они видели это.

Алекс крепче прижал меня за талию, наклоняясь к уху.