Любить не бойся

Инна довольно рассмеялась: «Значит, не все потеряно. У меня есть шанс его вернуть. И все будет как раньше».

А у Владимира действительно дрожали и подкашивались ноги.

* * *

В этот день Владимир первый раз за все время не пошел обедать вместе с Аленой. Сослался на занятость. Он просто не мог сейчас смотреть ей в глаза и запросто с ней разговаривать. Ему было стыдно.

* * *

Алена совершенно не замечала изменений в поведении и отношении к ней Володи. И по-прежнему испытывала сплошное умиление и восхищение.

А Владимира после секса с Инной в ее кабинете любовь и заботы Алены стали откровенно тяготить. Любому нормальному любящему мужчине не к чему было бы придраться. Вот именно, что «любящему». А Владимир Алену не любил. И причина его раздражения была только в этом. Благодарность за любовь — это из другой категории чувств.

Владимир понимал, что виноват перед Аленой. Увлек ее, дал надежду. Поэтому он был с ней почти также ласков и предупредителен, как раньше. Но в голове его постоянно сидела мысль: «Как объясниться? Где объясниться?» Не хотелось выглядеть подлецом, соблазнившим и бросившим порядочную девушку. В конце концов он принял решение: в субботу они еще сходят с Аленой в Дом бабочек (где-то она вычитала объявление о нем), в воскресенье она поедет к себе домой навестить родителей, потому что не была у них уже неделю. А в понедельник…

* * *

Посещение Дома бабочек произвело на Владимира тягостное впечатление. Возможно, потому, что у него было плохое настроение, которое он пытался скрыть.

Павильон они нашли не без труда. Отстояли очередь. На входе им с Аленой вручили бахилки, и они спустились в оранжерею. Владимиру показалось, что оранжерея — это громко сказано. Растения росли в горшках, а часть таких же растений (благодаря Алене) теперь росла в его квартире. Были еще каменистые горочки, фонтанчики, мостики. В целом смотрелось неплохо. Но было очень влажно и жарко. Хотя все правильно — бабочки ведь тропические. Вышел кто-то из организаторов и призвал посетителей быть внимательными, так как вчера растоптали порядка десяти бабочек. Но организатор ушел, и тут началось…

Взрослые тети и дяди расправляли крылья бабочкам, чтобы их сфотографировать. Владимиру хотелось крикнуть: «Люди, шо ж вы делаете?! Не мучайте бедных бабочек! Чтобы полюбоваться этим чудом природы, не обязательно хватать их руками! Они же живые!» Конечно, те бабочки, которые летали (их все-таки было большинство), очень порадовали. Но часть бабочек или прятались, или безжизненно лежали с облезлыми и потрепанными крыльями на листочках. Для них каждое лишнее прикосновение было смертельным. Если бы посетителей так лапали, у них бы тоже ни рук, ни ног не осталось.

Алена всю экскурсию держала Владимира под руку и, прижимаясь к нему, радостно вскрикивала, указывая пальчиком на очередную бабочку. Иногда от избытка положительных эмоций чмокала его в щеку. А когда они вышли на улицу, Алена немножко повисела у него на шее: бабочки ей понравились, а облезлых бедняжек ей, конечно, было жаль.

Владимир в этот момент как раз ассоциировал себя с бабочкой. Ему казалось, что каждое лишнее прикосновение и поцелуй Алены наносят ощутимый вред и укорачивают ему жизнь. И настроение у него только ухудшилось. Владимир надеялся увидеть сказочное, феерическое буйство красок и форм, эфемерность, легкость, воздушность… И не хотел видеть ничьих страданий, даже бабочек. Ему и своих страданий хватало.

На вокзале Владимир с трудом дождался, пока отправится электричка.

С обреченным видом принял еще несколько прощальных поцелуев. А когда Алена уехала, неожиданно почувствовал себя счастливым и… позвонил Инне.

* * *

В электричке Алену укачало. Ей стало нехорошо от мелькающих за окном пейзажей. Она отвернулась, но ее все равно подташнивало. Раньше никогда с ней такого не было. Пока Алена шла пешком с вокзала домой, ей стало гораздо лучше. Но когда мама стала жарить на ужин картошку, то от запаха девушке стало еще хуже, чем в электричке. У Алены похолодели руки, а сердце забилось, как у воробышка.

На следующий день, глядя на две полоски на тесте на беременность, купленном в ближайшей аптеке, Алена не знала: радоваться ей или печалиться. Нет, сама-то она была рада, ей уже хотелось ребеночка. Но что скажет ее Володечка? Они еще ни разу не говорили с ним о женитьбе, не то что о ребенке. И он никак не хотел знакомиться с ее родителями. Говорил: «Позже».

Сначала Алена решила, что скажет ему обо всем завтра утром на работе. Потом решила, что лучше поговорить об этом вечером, когда они вернутся домой. Алена сильно нервничала.

* * *

Все воскресенье Инна и Владимир провели в дорогом загородном мотеле. И за весь день ни разу не вышли из комнаты. Завтрак и обед заказали в номер. Инна была ненасытной (в смысле секса), а Владимир, наконец, снова обрел свою госпожу и удовлетворял все ее прихоти и желания. Ему это нравилось.

* * *