Любит, не любит…

— Ревновал? — Он сказал это так возмущенно, что женщина даже осеклась.

— Николас тебе был, как отец. Ты хотел быть ближе к нему.

— Я никогда не считал его своим отцом. А ты именно так думала?

— Знала, что он почти усыновил тебя.

— Не совсем так. — Эдвин тоскливо взглянул на воду, словно желая, чтобы быстрее начался отлив и кончилось его заточение.

— Вода будет еще подниматься?

— Нет, — ответил он и повернулся к ней. — Такое случается только в шторм, но сейчас полный штиль.

— Ты когда-нибудь жалел, что пришлось завязать с исполнительством? — спросила Аманда.

Эдвин снова прилег на песок, вытянув ноги. Прикрыв глаза, он покачал головой.

— Никогда. Я просто применяю ее по-другому. Я бы не смог сейчас достичь высот в производстве музыкальных инструментов без знаний, заложенных Николасом. Он считал, что делал все впустую, а я знал, что он не прав. Иногда я даже играю, когда есть настроение. Но не ради денег. И слушаю музыку мира, потому что хочу снабдить музыкантов новыми инструментами, на которых они могли бы ее исполнять еще лучше.

— Музыку мира?

— Музыка везде вокруг нас. Разве ты не слышишь?

— Ветер, море? Ты об этом?

Глаза Эдвина загорелись радостью.

— И об этом тоже. Если прислушаться, можно услышать, как шепчет песок.

Аманда бросила на него недоверчивый взгляд. Она прислушивалась несколько минут и почти услышала шорох мелких песчинок, шепчущихся друг с другом на ветру.

— Слышишь? — спросил Эдвин.

Аманда засмеялась.

— Это неразличимо для человеческого уха.

— Не надо слушать ушами.

— Тогда конечно, я слышу, — призналась она.

Что-то промчалось между ними — момент общения без слов. Соленый ветер пахнул ей в лицо и разрушил наваждение.

— Надо постричь волосы.

— Не надо, тебе так хорошо.

Эдвин посмотрел так, словно пожалел, что сказал это.

— Чепуха! Но все равно спасибо.

Похоже, он не слушал.

— Долго нам еще оставаться тут?

Глядя на нее, он спросил:

— Тебе скучно? Ты же хотела на побережье. Вот оно.

— Нет, мне не скучно, просто вода такая… расслабляющая.

Он недоверчиво взглянул на нее.

— А компания?

— А компания… забавная.

Эдвин наклонил голову.

— Если ты хочешь, чтобы я заткнулся или ушел, так и скажи. Это же твой выходной.

Аманда огляделась.

— И куда же ты пойдешь?

— Недалеко. А ты боишься остаться одна?

— Да, — сказала она, удивившись искренности своего ответа. Обычно самодостаточная, теперь она нуждалась, чтобы кто-то был рядом. Хотя бы на некоторое время. — Я еще не привыкла оставаться одна. — Николасу удалось заполнить пустоту внутри нее, но теперь он умер. Во второй раз в жизни она чувствовала себя покинутой, бродящей в темноте и одиночестве.

Лицо Эдвина изменилось, подобрело. Он протянул руку и дотронулся до ее плеча.

— Ты не одинока.

— И ты тоже, — невольно сказала она.

Эдвин смущенно улыбнулся. Он кивнул и взглянул на их соединенные руки.

Они сидели, разговаривая о чем-то, но больше молчали. Постепенно напряжение оставило Аманду, и ему на смену пришло долгожданное умиротворение. Ей было жаль, когда настал отлив и волны отошли достаточно далеко, освободив путь к машине.

Эдвин открыл багажник и достал оттуда огромный пластиковый пакет и скатерть.

— Давай поедим здесь, — предложил он.

Аманда расстелила скатерть на траве, а он открыл пакет и достал оттуда сандвичи, бутылку с соусом, кусочки ветчины и листья салата, фрукты, сок в консервных банках и печенье.

На пляж приехал семейный автобус, из которого вывалилась веселая компания. Позже появилась еще одна пара с двумя малышами, они немного поразмялись, поиграли в мяч и уселись обратно в автомобиль. Дети помахали Аманде и Эдвину на прощание, и те ответили им.

Эдвин лежал на траве, согнув ноги в коленях.

— Ты хочешь ехать куда-то еще?

— Нет, мне нравится здесь.

— Хорошо. — Он закрыл глаза и, казалось, уснул. Аманда смотрела на него. Сегодня он впервые раскрылся перед ней таким, каким она его никогда еще не знала.

Его веки дернулись, и Аманда отвела от него взгляд. Но он не шевелился, и она опять посмотрела на него: его глаза были закрыты. Назойливая муха кружилась рядом, потом опустилась ему на лоб, но Эдвин не стряхнул ее. Аманда прилегла рядом и помахала рукой, прогоняя надоедливое насекомое. Находясь так близко, она сумела заметить морщинки вокруг его глаз, а на щеках пробивающуюся щетину. И ей вдруг стало интересно, что она испытает, прикоснувшись к ней.

Аманда поняла, что думает не о том, и поднялась на ноги, выводя себя из состояния задумчивости.

Она подошла к воде, зачерпнула полную ладонь и плеснула на свое разгоряченное от солнца лицо. На ее губы упало несколько капель, и она ощутила их соленый вкус.

Ей никогда не приходило в голову считать себя слишком привязанной к сексу. Секс — не любовь, он не заменяет искренней привязанности и эмоциональной близости, и, хотя он ей нравился, опыт говорил ей, что это не главное.

Может быть, ее тело пыталось ей что-то сказать. Ведь она была еще молодой женщиной, познала любовь мужчины и уже овдовела, а природа требовала своего.