Любитель шампанского

– Дело приняло такой оборот, что раздумывать некогда.

Джонни сидел не шевелясь. Эдди, облизывая пересохшие губы, не отрывал от него глаз.

– Я бы хотел переговорить с Эдди. О том, что мы решим, я скажу тебе у Мэриан Шеер.

– Если ты не обратишься в полицию, Джонни, считай, что я вышел из игры, – заключил Квист.

– Зачем мы идем на этот ужин? – спросила Лидия, поднося к губам бокал мартини. В элегантном вечернем костюме она была эффектна.

– Я обещал ему, – Квист поднял свой бокал. – Твое здоровье!

– А если он не обратится в полицию?

– Мы вежливо попрощаемся и пойдем куда-нибудь еще.

– Например, вернемся сюда?

– Тебе тут нравится?

Лидия улыбнулась.

– Больше, чем где бы то ни было.

– Тогда обязательно вернемся, – Квист наклонился, поцеловал ее в щеку и взглянул на часы. – Скоро прилетит Дэн. Ему скажут, где нас искать. За прошедший день он, наверняка, раскопал немало интересного. Возможно, мы сможем сделать какие-то выводы.

Мэриан Шеер умела принимать гостей. Особняк сиял от подвала до чердака. Тут и там стояли корзины цветов. Два официанта в белых смокингах и три служанки в черных платьях с накрахмаленными передниками разносили подносы с холодными и горячими закусками. На каждом этаже был бар. Любое желание гостя исполнялось, как по мановению волшебной палочки.

Квиста и Лидию встретил молодой человек в двубортном зеленом костюме, сшитом из материи, напоминающей вельвет.

– Мисс Мортон… Мистер Квист? Я – Дуглас Хэдман. Мэриан ждет вас наверху.

Лицо Хэдмана показалось Квисту знакомым. Тут же он вспомнил, что видел его в кабинете управляющего «Гарден».

Мэриан Шеер окружила себя молодежью. Самым старым был Джонни Сэндз, но именно он находился в центре внимания. К нему льнули три красотки – брюнетка, блондинка и рыжеволосая. Джонни, веселый и радостный, попытался представить своих дам Лидии и Квисту.

– Это Долорес, это Бетси, а это Клодин, – каким-то образом ему удавалось обнимать всех троих.

– Я – Бетси, – поправила его рыжеволосая. – А вот Клодин, – она указала на блондинку.

– Я – Долорес, – возразила блондинка, – Клодин – это она, – и посмотрела на брюнетку.

– Имена, имена, имена, – рассмеялся Джонни. – Меня больше интересует совсем другое, – и он погладил ногу Долорес.

– Ты подумал? – спросил Квист.

– Конечно, дружище, – кивнул Джонни. – Утром я сразу же последую твоему совету. Эдди не пришел, потому что собирает чемодан. Он решил поехать в Венецию. Говорит, что с детства мечтал покататься в гондоле. А теперь наполняйте бокалы и догоняйте тех, кто начал раньше.

Подошла Мэриан Шеер в ослепительном, подчеркивающем достоинства ее фигуры вечернем платье.

– Вижу, Дуглас вас встретил. Я очень рада, что вы смогли прийти.

– Благодарим вас за приглашение, – вежливо ответила Лидия.

Среди гостей Квист и его спутница увидели немало знакомых: молодого актера, которому Квист помогал пробиться на Бродвей, известную деятельницу движения за равноправие женщин (с помощью Квиста она вела серьезную предвыборную кампанию кандидата от демократической партии на пост президента США), галантного Джада Уолкера, официального представителя города Нью-Йорка. У Мэриан было много друзей, и, похоже, в ее доме никто не скучал. В особенности Джонни, которого кроме трех дам окружала еще целая толпа поклонников.

Квист и Лидия обсуждали с Джадом Уолкером субботний благотворительный концерт, ту легкость, с которой Джонни покорил аудиторию. Увлеченные разговором, они и не заметили, как в дальнем конце комнаты Джонни вскочил на стул, за роялем возник Дон Эдвардс, и в мгновенно наступившей тишине Сэндз запел.

Когда он умолк, грянул гром аплодисментов. Джонни схватил как по заказу появившуюся на рояле трубу.

– А теперь пора перекусить! – воскликнул он и заиграл походный марш.

Буфет поражал воображение. Огромная индейка, толстые ломти ветчины, красная рыба, разнообразные сыры, маслины, салаты, соусы. Официанты обносили гостей бокалами с бургундским.

– Интересно, думал ли Делберт Шеер, куда пойдут его деньги, когда он умрет, – хмыкнул Квист.

– Надеюсь, он не стал бы возражать, – заметила Лидия.

– Такого я еще не видела. Пожалуйста, не смотри на меня, дорогой, я превращаюсь в обжору.

Уголком глаза Квист заметил, как Джонни накладывает своим девицам полные тарелки. Сам Джонни вообще ел очень мало, и никогда – перед выступлением. А он, судя по всему, настроился петь.

И когда объевшиеся и напившиеся гости отвалились от буфета и уселись кто в кресла, а кто прямо на пол, Джонни запел. Одна песня сменяла другую, прерываясь лишь аплодисментами. Чья-то рука легла на плечо Квиста, и он обернулся.

– Можно вас на минуту, Джулиан? – в голосе Мэриан Шеер слышалась тревога.

Лавируя между гостями, она вывела Квиста в маленький холл у лифта. Обернувшись, он увидел, что Дуглас Хэдман уже подсел к Лидии.

– Какой-то полисмен спрашивает Джонни. Не могли бы вы поговорить с ним? Если Джонни сейчас остановить, весь вечер пойдет насмарку.

– Он, наверное, поставил машину в неположенном месте, – попытался успокоить ее Квист.