Любитель шампанского

Клуб «Аметист» затаился в тупике. Он принадлежал к тем подозрительным заведениям Сохо, где всегда можно найти убежище от чрезмерного любопытства полиции и днем и ночью получить выпивку. Когда-то здесь располагался винный склад, но теперь фасад дома был выкрашен в яркий лимонный цвет, в зале стояли кожаные кресла и покрытые стеклом столы, а вдоль стен красовались запыленные зеркала. За стойкой бара хозяйничал Зани – огромный, напомаженный, мрачный и опасный.

Зани, владелец клуба «Аметист», не брезговал ни одним из тех дел, которыми промышлял Сохо. Гигантского телосложения, темноволосый, с негритянскими чертами лица, он напоминал Корридону злодея из фильма ужасов или урода из коллекции монстров. Костюм, сшитый у лучшего портного, белая рубашка, галстук в крупный горошек и огромный бриллиант на мизинце левой руки шли ему, как горилле смокинг.

В зале находилось человек двадцать мужчин и женщин, и все повернулись, когда Корридон начал спускаться по ступенькам, ведущим из вестибюля в бар. Подозрительные взгляды провожали его сквозь клубы табачного дыма. Шум голосов затих. Военного покроя плащ, который носил Корридон, его широкие плечи и манера держать голову не внушали завсегдатаям доверия. Клиентуре бара было ясно, что вновь прибывший не принадлежит к их миру, хотя и не полицейский.

Корридон, с полным безразличием к вызванному им тихому переполоху, уверенно направился к стойке.

– Говорили мне, что ты здесь, – сказал Зани, протягивая ему огромную лапищу, – но я не верил, думал – басни. На твоем месте я бы в эту паршивую страну не возвращался.

– За меня не беспокойся, – ответил Корридон, делая вид, будто не замечает протянутой руки. – Стаканчик виски, если оно у тебя не отравлено.

В противоположном конце помещения маленький худенький человек в клетчатой красно-белой рубашке и серых фланелевых брюках играл на рояле с профессиональной виртуозностью.

– Никакого яда, – процедил Зани с застывшей улыбкой. – Напитки – экстра-класс. Вот, попробуй. – Он придвинул Корридону стакан и бутылку. – Ты, вроде, был в Штатах?

– Да, но мне надоело. Решил сменить обстановку.

Зани с понимающим видом подмигнул:

– Ходят слухи, что там въедливая полиция, а?

– Не удивлюсь, если однажды кто-нибудь заткнет тебе пасть твоей же бутылкой…

Улыбка Зани погасла.

– Ладно, ладно, шучу… Как твои дела?

– По-всякому, – осторожно ответил Корридон. – Мною никто не интересовался?

– Нет. Тебя так долго не было… – Зани пожал плечами, с любопытством разглядывая Корридона. – Чем собираешься заняться?

– Не лезь, куда не просят. Чем меньше будешь знать, тем меньше расскажешь своим друзьям… Кстати, ты не видел Роулинса? Он, часом, не спрашивал обо мне?

– Заходит иногда, – безразлично проговорил Зани, – но о тебе ни гугу. Он пошел в гору после твоего отъезда– стал старшим инспектором. Учти.

Значит, следит за ним не полиция. Мало кто знал, что Зани осведомитель, но для Корридона это не было секретом.

– Кто-то мной интересуется. Следят целый день.

– Ну и что? Гестапо охотилось за тобой два года, однако, как мне кажется, они ни разу тебя не поймали.

– Один раз поймали, – сказал Корридон, и его лицо помрачнело. – Но оставим это. Сейчас мне надо выяснить, что происходит. У тебя нет никаких соображений на этот счет?

– У меня? При чем тут я? Я ничего не слышал и ничего не знаю…

Корридон пытливо заглянул в темное лицо мулата, затем пожал плечами:

– Ладно, продолжай оставаться в неведении. – Он допил виски, расплатился и встал с табурета. – Я немного посижу у тебя. На улице льет, как из ведра.

– Чувствуй себя как дома!.. Девочка нужна?

– Я слишком стар для подобных развлечений.

Корридон цинично улыбнулся и небрежной походкой направился к роялю.

– Привет, Макс, – сказал он пианисту.

Тот продолжал играть и ответил, не разжимая губ:

– Привет.

Корридон не сводил глаз с танцующих пальцев исполнителя, его лицо выражало вежливое внимание. Можно было подумать, что его заинтересовала музыка.

– Что-нибудь знаешь, Макс?

Макс начал играть «Ночь и день».

– Тебя спрашивала одна милашка, – произнес он, все так же не шевеля губами. – Дня три назад приходила сюда с Крю.

Корридон стряхнул с сигареты пепел и продолжал глядеть на бегающие пальцы пианиста.

– Кто такая?

– Понятия не имею. Похожа на иностранку, молодая, темноволосая, с большими глазами. Зовут Жанна. Мне показалось, что Крю ее боится…

– Чего она хотела?

– Спросила меня, где ты живешь и вернулся ли ты в наши края. На оба вопроса я ответил «нет».

Корридон кивнул.

– Это все?

– Она еще сказала, что если я извещу Крю о твоем появлении, то получу пять фунтов.

Корридон вскинул брови.

– Видно, придется мне поговорить с Крю.

– Ты еще заглянешь к нам?

– Наверное. Во всяком случае, спасибо, Макс. За мной не пропадет.

– Я не об этом, – возразил пианист. – Эффи была бы рада тебя видеть.

Корридон широко улыбнулся.

– Кстати, как она поживает?

– Совсем взрослая стала. Фигурка, как у Грейбл, сам заглядываюсь. Ты ее просто не узнаешь.

Корридон вытащил из кармана пятифунтовую банкноту, скомкал ее и незаметно уронил на клавиши.

– Продолжай помалкивать, дружище, – сказал он и удалился.

3