Любители тел

Я вернулся в спальню и посмотрел на женщину. Подобные дамы всегда обращают на себя внимание – крупная, стройная, волосы светлые, почти белокурые и коротко остриженные. Лет ей, похоже, около тридцати. Кофточка и юбка из высококачественной шерсти, в ушах золотые серьги, на руке – дорогие часы. И очень симпатичная мордашка – даже в таком состоянии.

На кухне я приготовил кофе, а когда вернулся в спальню с чашкой в руке, женщина сидела на кровати, обхватив голову руками.

– Вот, выпейте-ка кофе, – предложил я.

Она вздохнула:

– А я подумала, что вы мне пригрезились.

Женщина совсем не казалась испуганной. Видимо, сообразила, что опасность уже миновала. После кофе я протянул ей зажженную сигарету. Она сделала пару затяжек и вдруг взглянула на меня:

– А что со мной было?

– Я вытащил вас из-под машины в гараже. Видимо, вас оглушило дверью.

Женщина провела рукой по затылку и поморщилась от боли:

– Да, да, припоминаю, меня чем-то ударило. А мотор продолжал работать…

Кажется, я попыталась выключить его, но потеряла сознание.

– Я так и подумал.

Она посмотрела на меня и покачала головой:

– У меня перед глазами все время какая-то пелена. И кажется, что вы чем-то напоминаете Спартака. А говорите, как ангел-хранитель… Но кто вы на самом деле? И как вы здесь очутились?

– Зовут меня Фоли. А проник я к вам, немного поработав над вашей дверью.

– А, так вы и есть тот самый человек, которого разыскивает полиция? Все дороги перекрыты…

– Они осматривают и машины?

– Нет, просто заставляют притормаживать и заглядывают в окна. Все мои силы при встрече с ними ушли на то, чтобы скрыть, что я пьяна, поэтому не особенно хорошо помню, насколько тщательно они это проделывают.

Я принес ей вторую чашку кофе.

– А почему они вас разыскивают? – поинтересовалась женщина.

– Подозревают в убийстве полицейского.

Она подняла глаза:

– Кажется, я читала об этом в газете.

Сегодня утром. Вы убили его в драке?

– Возможно. – Я поставил чашку на комод. – Как вы себя чувствуете?

– Довольно скверно… Спасибо вам за это, что вы вытащили меня из гаража.

В сущности, я обязана вам жизнью.

– Вы никого не ждете?

– Нет. А почему вы спрашиваете?

– Я должен знать. Это ваш дом?

– Да.

– Значит, вы – Сузи Петтон?

– Угадали. Сузи Петтон. Неудачница.

Пустая, исписавшаяся романистка…

Видимо, алкоголь у нее еще не выветрился.

– Не совсем вас понимаю.

– Не обращайте внимания! Неписатель никогда не поймет писателя. Мы с вами говорим на разных языках. Понимаете, что я имею в виду?

– Нет, но это меня совсем не трогает.

Я хочу одного: чтобы вы не пытались отсюда удрать и не предупредили полицию.

– Угрожаете?

– При чем здесь угрозы! Я не собираюсь причинять вам неприятности, но, если вы будете вести себя не так, как нужно, я вас просто свяжу.

– И что это вам даст?

– Выигрыш во времени. Если я не буду высовывать отсюда носа, полиция придет к выводу, что я проскочил через ее кордоны, и снимет посты с дорог. Вот тогда я попытаюсь удрать.

У Сузи Петтон были большие серые глаза человека, которого трудно испугать.

– А вы не считаете, что все это бесполезно? И что вам лучше самому прийти с повинной?

– Чтобы меня посадили на электрический стул? Или приговорили к пожизненному заключению? Нет, такой вариант меня не устраивает.

– Но ведь рано или поздно вас все равно схватят! Вы сами это хорошо знаете!

– Не хочу загадывать, что произойдет.

Но если я попадусь им в лапы, то погибну. Поэтому живу лишь настоящим моментом. Кончится эта минута, буду жить следующей.

– Значит, вы решили здесь спрятаться?

– Угадали.

Она вздохнула:

– Что ж, пусть будет так. Только мне нужно сходить в гараж за сумочкой…

Или вы меня туда не отпустите?

– Сходим вместе. Вы можете подняться?

– Да, мне лучше. Хотя страшно болит голова.

Сузи надела туфли и встала, довольно твердо держась на ногах. Мы прошли через кухню.

– Подождите здесь, – сказал я возле двери. – Я сам принесу вам сумочку.

Стараясь не выпускать ее из виду, я пошел в гараж, но она не делала никаких попыток к бегству.

Я отдал ей сумочку, Сузи достала из нее таблетки аспирина, открыла кран в умывальнике, налила в стакан воды и запила ею лекарство. После этого мы вернулись в гостиную. Я снял с веревки свою одежду. Белье и рубашка почти высохли, но костюм был по-прежнему мокрый. Повернувшись к Сузи, я почему-то вдруг решил, что она собирается удрать через окно, и бросился наперерез. Но она спокойно подошла к зеркалу и стала подкрашивать губы. Потом обернулась:

– Что это с вами?

– Мне показалось, что вы собираетесь удрать.

– В такую погоду?.. Какая чушь!

Она сжала губы, посмотрела на них в зеркало и спрятала помаду в сумочку. Потом начала причесываться… Сузи действительно была очень элегантной и… соблазнительной. И невероятно спокойной.

– А вы не из трусливых, – с усмешкой заметил я.

– Теперь нет, – ответила она, пряча расческу. – А разве это плохо?

– Наверное, нет.

Сузи насмешливо улыбнулась:

– Я два раза была замужем и оба раза неудачно. Мне уже тридцать, и я совершенно одинока. С писательской деятельностью я тоже распрощалась. Поэтому мне нечего бояться, Фоли.