Любители тел

— Какой информации? То, чем я располагаю, это только частная информация. Я ведь работаю для Гарри, ты что, забыл?

— Проклятие! — Лицо Пата приняло жесткое выражение. — Я не собираюсь давить на тебя, Майк. Все, что мне сейчас нужно, — это твое мнение. Как ты думаешь, есть какая-нибудь связь между этими женщинами?

Я сделал знак Элу и тот принес еще кружку. Я выпил половину, прежде чем ответить.

— Послушай-ка, Пат... у нас есть три представительницы одной профессии. Очень возможно, что они знали друг друга. Это ведь чертовски узкий круг людей. Так что вполне вероятно, что они не раз сталкивались. Допустим, так оно и было. Две из них мертвы, одна пропала...

— Ты ничего не сказал о четвертой.

— В данный момент, это всего лишь домыслы. Проверь свою статистику, и ты увидишь, сколько человек погибает каждый день.

— Ты думаешь, что Греты Сервис нет в живых?

— Нет, не думаю. Один из приятелей недавно встретил ее недалеко отсюда.

— Майк, это ведь были девочки из рекламного агентства, без родных, не слишком-то обеспеченные. Любая из них пошла бы на многое за приличные деньги.

— Но мы-то с тобой знаем кое-что о таких деньгах. Ты имеешь в виду кого-то вроде Джека Потрошителя, не так ли?

— Очень может быть. И вот что интересно в этом деле: ни одна из девушек не подвергалась перед смертью надругательству в сексуальном плане.

— Если это дело рук одного человека, то надо признать, что он работает чисто. Кстати, скажи-ка мне... Ты и сам, наверное, об этом подумал, — зачем заходить так далеко, чтобы отравить Постон каким-то экзотическим ядом? И каким образом убийца раздобыл его, если это такая редкость? Как-то это не укладывается в общую картину.

— Но картина все-таки есть, — настаивал Пат.

— Конечно, если все рассматривать под таким углом.

Пат повернулся и посмотрел мне прямо в глаза.

— Что как раз и приводит к тебе, приятель.

— Так ты все-таки решил давить на меня?

— Ничуть. Может быть, позже я это сделаю, но пока что меня интересует все лишь одна вещь. Это дело с Ореоло Бухером. Все ли на самом деле было так, как ты рассказываешь?

— Интересное дело. Гай меня тоже об этом спрашивал.

— И что же ты ответил?

— То же самое, что и тебе.

Пат бросил на стойку бара свою долю за ленч.

— Смотри, не заходи чересчур далеко, Майк. В этом мире никто не может быть сам по себе. Мы с тобой сыграли немало игр вдвоем. Давай же не расставаться и в этот раз. Я знаю, что у тебя на уме, так что я играю пока что с тобой, но не забудь, что там, в верхах, есть люди, которые охотятся за твоей головой. Если ты споткнешься, то я смогу слететь, так что будь начеку.

— Я так и делаю изо всех сил.

— И еще одно. Только для меня. Не для протокола. Эта история с Бухером... все так и было, как ты говоришь, на самом деле?

Я покачал головой.

— Нет.

— Но ты отдаешь себе отчет в том, что делаешь?

— Мне слишком часто напоминают об этом, — ответил я.

* * *

Район, в котором жил Ореоло Бухер, не был новым для меня. Он примыкал к району трущоб, предназначенных для переселения квартиросъемщиков из тех кварталов, где намеревались начать реконструкцию. На всем здесь лежала печать уныния; витавшая над зданиями подобно смогу. На протянутых между зданиями веревках болталось застиранное белье. Обитатели унылых жилищ отличались неприкрытой враждебностью. Весь этот квартал существовал благодаря дотациям городского управления, но бары были переполнены, а тротуары забиты разными марками старых автомобилей.

Два года назад мы тут накрыли одну компанию, торговавшую спиртными напитками собственного производства. В результате этого на одной вечеринке умерло от отравления сразу пятнадцать человек. Кто-нибудь должен здесь помнить, сколько баксов я рассовал здесь, собирая факты. Полиции здесь мало что удалось бы сделать, даже если бы она надавила на своих осведомителей. Но когда здесь видели зеленые бумажки, зная к тому же, что я не стану писать официальный рапорт, то охотно выкладывали мне все, что знали.

Макс Кьюдис работал ночным барменом в “Севилье”, грязной забегаловке на углу улицы. Он только что заступил на смену и, когда я вошел, как раз вытирал стойку бара грязной тряпкой. Бросив на меня взгляд, в котором читалось, что он меня узнал, Макс, не дожидаясь моей просьбы, поставил передо мной кружку пива и сдал сдачу с двадцатки, которую я бросил на стойку.

— Ореоло Бухер, — сказал я, подвигая к нему десятидолларовую бумажку, которая тут же исчезла у него в кармане.

Он наклонился вперед, опираясь локтями на стойку.

— Это ты его укокошил?

Я кивнул.

— Я так и думал. Черт побери, он сам напросился на это.

— Почему?

— Сволочной тип. Всегда во что-нибудь ввязывался.

— В одиночку?

— Именно, — ответил Макс. — Да, он тут никому не пришелся по душе. Мерзкий тип. Мне пришлось пару раз выкинуть его, когда он чересчур нагрузился, и мне показалось, что он готов был убить меня.

— Он здесь что-нибудь натворил?

— Нет, но я готов поклясться, что это он увел пушку из винной лавки Арли два месяца назад. Когда я в последний раз выкидывал его отсюда, то почувствовал, что у него была пушка.

— Кто может знать о нем еще что-нибудь, Макс?