Любители тел (сборник)

– Я знаю. А сколько времени Бойль уже служит на вашем судне?

– С сентября прошлого года. Поступил на корабль в Тампе.

– Значит, вы отвозите свой груз в Тампу?

– Да… Иногда в Пенсаколу.

– И часто бываете в Санпорте?

– Время от времени заходим.

– Здесь никто к нему не приходил на судно?

– Насколько мне известно, нет.

– А часто он отлучался, когда вы стояли тут?

– Да как все…

Это мне не понравилось.

– У вас есть судовой журнал?

– Конечно. В нем отметки за каждый день. И местонахождение корабля, если мы его знаем. – Он улыбнулся. – Мы же не такие, как вы с вашими лотами и секстантами, мы плаваем по-простому.

– А нельзя ли взглянуть в этот журнал?

– Почему же нельзя?.. Можно.

Санчес поднялся по трапу, исчез на палубе и вскоре вернулся со старым журналом.

– Поищите-ка, где находилась «Мерилин» двадцатого декабря.

Он полистал журнал:

– Здесь, в Санпорте. Бросили тут якорь семнадцатого, а ушли в море двадцать первого. В семь утра.

– Отлично… А двадцать восьмого января?

– Так… Тоже в Санпорте. Прибыли двадцать седьмого, отплыли – тридцатого.

Значит, Бойль был в Санпорте и в день ограбления на фабрике Шико, и в день «самоубийства» Парсела. Правда, это еще ничего не доказывало.

– Большое тебе спасибо, Санчес.

Он снова исчез вместе с журналом.

А я взял одно из писем и стал внимательно его изучать, стараясь вспомнить испанские слова. В нем наверняка должна быть какая-нибудь зацепка. Я услышал, как возвращается Санчес…

– Ты все еще суешь нос не в свои дела, приятель?

Я обернулся, но это был не Санчес.

На трапе стоял Бойль, огромный, массивный, в старом плаще. Его толстые губы скривились в мерзостной улыбке, а в руке блеснуло лезвие ножа. Я схватил свайку. Но Бойль лишь улыбался, глядя на меня, видимо размышляя, как со мной лучше расправиться.

Не раздумывая долго, я разбил свайкой лампу, и кубрик погрузился во мрак.

– Единственный выход отсюда – по трапу, мой дорогой… Иди же сюда, – прохрипел Бойль.

Я старался сдержать дыхание, чтобы не выдать своего местонахождения, и вспомнил: револьвер! Санчес оставил его на койке. Я стал осторожно ощупывать одеяло, и наконец мои пальцы наткнулись на оружие… Револьвер не заряжен, но я знал, что с ним делать. Вынув из кармана пару монеток, бросил их в сторону…

Никакой реакции. Бойль внезапно рассмеялся:

– Неужели, дорогой, ты думал, что я попадусь на такую приманку?..

И в тот же миг я запустил револьвер в ту сторону, откуда прозвучал его голос.

Глухой удар, и сразу вопль от боли и ярости. Звякнул нож, выпав из руки Бойля.

Не мешкая ни секунды я бросился вперед и нанес удар свайкой, но угодил в перила и сломал их. А Бойль ухитрился схватить меня за ноги. Он засмеялся, и это был самый отвратительный смех, какой я когда-либо слышал. Так может смеяться только человек, рот которого полон крови и сломанных зубов.

Бойль поднялся, держа меня своими лапищами. Но я успел нанести ему удар свайкой, после чего мы оба, потеряв равновесие, грохнулись на пол. Он сразу же нанес удар. У меня искры посыпались из глаз. Я попытался встать, но не успел:

Бойль навалился на меня и сдавил мое горло. Я почувствовал, что теряю сознание, и вдруг откуда-то издалека услышал голоса.

В люк ударил яркий свет, и два человека стали спускаться по трапу. Бойль вскочил и схватил свайку.

– Полиция! – предостерегающе крикнул один из спускающихся в каюту. – Бросьте то, что у вас в руке!

Бойль размахнулся, но грохнул выстрел. Бойль грузно осел на койку и сполз на пол…

Я хотел подняться, но в глазах у меня потемнело, и я потерял сознание. Теперь все кончено, успел подумать я, Френсис Сели мертва, а сейчас они убили и Бойля. Теперь нет на свете никого, кто знает, что действительно случилось с Парселом и Стедманом.

Глава 14

Открыв глаза, я увидел, что лежу в маленькой белой палате. Неподалеку сидел полицейский и читал газету.

– Который час? – спросил я его.

Он поднял голову и увидел, что я пришел в себя.

– Половина двенадцатого, – ответил полицейский, потом подошел к двери, открыл ее и что-то сказал в коридор.

– Мне можно позвонить по телефону? – спросил я у него.

– Нет.

– Бойль мертв?

Он пожал плечами:

– Не спрашивайте меня ни о чем.

Я не имею права отвечать на ваши вопросы. Скоро к вам придут, вот тогда и будете разговаривать.

Я откинулся на подушки. А минут через двадцать в палату действительно вошел человек в штатском с плохо выбритым подбородком, но с умным выражением лица. Он сделал знак полицейскому, и тот удалился. Вошедший закурил сигарету, какое-то время смотрел на меня, а потом вздохнул:

– А ведь вас совершенно спокойно могли бы пристрелить, и никто бы не был за это в ответе… Кто вас прятал?

– Какое это имеет значение?

– Никакого, собственно… Просто меня пугает мысль, что у нас на континенте есть еще один человек, похожий на вас. Я имею в виду по характеру… Так как ее зовут?

– Почему вы решили, что это женщина?

– Сами проговорились. Слишком сильное ударение сделали на слове «он», разговаривая со мной по телефону.

– Значит, вы лейтенант Бренон?

– Да… Вам повезло, старина, что Санчес успел нас предупредить. Опоздай мы хоть на минуту – вы были бы мертвы.

– А Бойль умер?

– Да.