Любители варенья

Два дня назад, когда в кабинет ввели москвича Плетнева, подозреваемого в убийстве и к тому же оказавшегося бывшим спецназовцем, Васнецов испытал чувство, которое испытывает охотник, обнаружив дичь. Проводя допрос, он прощупывал Плетнева и все ожидал, когда тот допустит ошибку. Но москвич отвечал логично и подловить его никак не удавалось, хотя и выглядел он неважнецки — уставший, невыспавшийся. Еще бы, провести ночь в «обезьяннике» среди отбросов общества — испытание не из легких. Но Васнецов не терял надежды и был очень разочарован, когда начальство велело отпустить Плетнева. Нашлись заступники, и Васнецов не сомневался — по звонку из Москвы. Сегодня, едва он пришел на работу, ему доложили, что задержаны два типа, оказавшие вооруженное сопротивление наряду милиции. Самое интересное, что один из них оказался тем самым Плетневым. Фамилия второго вызвала у Васнецова сильное удивление. Имя Турецкого совсем недавно прозвучало в городе в связи с расследованием дела об энергетическом кризисе. Васнецов тогда еще подумал, что вот к чему нужно стремиться. Чтобы его имя произносили в Новороссийске так же уважительно, как имя московского важняка. Но прошло совсем короткое время, и вот уже Турецкий всплывает в связи с совсем другими обстоятельствами, да еще вместе с Плетневым, человеком подозрительным и лично Васнецову антипатичным. Чего уж душой кривить, себе можно признаться, что взыграло в следователе уязвленное самолюбие. Не дали ему самому провести следственные действия в отношении задержанного Плетнева, а Васнецов нюхом чувствовал — дело нечисто. Плетнев каким-то образом связан с убийством проститутки Гавриленко. Конечно, не он убивал. Но что-то его связывало с ней.

Что же происходит прямо под носом Васнецова, а он не имеет об этом ни малейшего представления? Почему Турецкий оказался замешанным в странной истории с оказанием вооруженного сопротивления? Как человек закона, он и должен был этой букве закона подчиниться, не противостоять правоохранительным органам. А тут не просто оказание сопротивления, а со стрельбой. Что такого они оба делали на заброшенной стройке, что им пришлось применить оружие при задержании? И главное — откуда у них оружие?

Васнецов продумал план допроса и решил начать с Плетнева. Человек в течение трех дней второй раз попадает в отделение милиции, с него первого логично и начать.

Плетнев зашел уверенно, без нервозности, хотя в прошлый раз он едва держал себя в руках, Васнецов тогда с удовлетворением подметил это. И если бы не звонок начальства, он бы успел хорошенько попортить нервы Плетневу. Но увы — не удалось. Так, прочь обиды, еще можно и отыграться.

Васнецов молча указал на стул напротив себя, и Плетнев вольготно расселся, положив ногу на ногу. Чувствует себя уверенно, подметил следователь.

— Гражданин Плетнев, как вы и гражданин Турецкий оказались на стройке? — приступил к допросу Васнецов.

— Скрывались от преследователей, — четко отрапортовал Плетнев.

— А кто открыл стрельбу на стройке?

— Двое мужчин. Те, которые напали на меня в гостинице «Ставрида».

— И почему они стреляли? Что им от вас нужно?

— Не знаю. Они преследовали меня… То есть нас.

— Но милиционеры, задержавшие вас, утверждают, что вы оказали вооруженное сопротивление.

— У нас не было оружия. Ошибочка произошла. Ваши не разобрались. Это бродяга, бомж, афганский ветеран, оружие его. Он не в себе был. Подумал, что на него нападают, ну и…

— Да, после войны многие ведут себя неадекватно, — многозначительно подтвердил слова допрашиваемого следователь.

— Никто не застрахован, — пожал плечами Плетнев. Он был настроен держать себя в руках и на всякие мелкие уколы и намеки старлея не реагировать. Да, Антон тоже воевал, да, лечился после этого… долго… Горячий, так он всегда таким был, на военное прошлое сваливать свою вспыльчивость не собирается. Ну если честно, то немножко стал вспыльчивее… А этот безусый в своих профессорских очечках хрен что понимает в жизни ветеранов хоть чеченской, хоть афганской войн…

— Ясно… Но вот какая закавыка, гражданин Плетнев, — довольно ехидно продолжил Васнецов. — Тех двоих мужчин, которых вы уже второй раз пытаетесь мне описать, никто, кроме вас, не видел. Ни в «Ставриде», ни на стройке. Вам не кажется это странным?

— Ничуть… Если бы при совершении преступлений всегда были свидетели, это сильно облегчило бы следствие. И с преступностью было бы бороться куда как легче. Может, она бы тогда в разы снизилась. Но увы — сами знаете, как часто отсутствие свидетелей осложняет следствие.

Васнецов поправил очки и внимательно посмотрел на Плетнева.

— Не могу с вами не согласиться, — наконец после продолжительной паузы признался он, а сам подумал: ишь как разговорился. Да с ним не поспоришь, все правильно говорит, прямо как лекцию читает…

Плетнев сочувствующе вздохнул и развел руками. Дескать, и рад бы помочь следователю, да не могу. Чем богаты, тем и рады…

Но у Васнецова был заготовлен козырь, и он очень надеялся, что если Плетнев выкрутится и из этой ситуации, то во всяком случае кровь он ему попортит.

4