Любительница острых ощущений

– Ну почему сразу Евгения? Если ты подумал, что я его пиарю, то ошибся. Мало ли в Горовске других адвокатов? Во всем мире принято отстаивать свои интересы в суде. Я уверена, что хороший адвокат поможет Сашиным родителям получить компенсацию за моральный ущерб.

– То есть ты хочешь, чтобы я так прямо и сказал Инессе – пусть твоя сестра Лилианна нанимает юриста, а моей дорогой внученьке этот случай не интересен? – В голосе деда слышались нотки глухого разочарования.

– Совсем не обязательно уточнять, интересен мне этот случай или нет. Просто передай ей мой совет. А месть от горечи потери не исцеляет. Ты сам это прекрасно знаешь.

– Не исцеляет, но восстанавливает справедливость, – глухо произнес дед.

Ариша явно ожидал от меня другой реакции. Но я сегодня приняла твердое и осознанное решение – свернуть деятельность, за которую меня прозвали Мисс Робин Гуд. Навеки «затвердевать» в этом образе в мои планы не входило. Как известно, благими намерениями вымощена дорога в ад, а я туда не собиралась, по крайней мере в ближайшее время.

Я поднялась в свою комнату, переоделась и поехала в город за продуктами.

Глава 2

Парковка перед гипермаркетом «Хлеб-соль» была полностью забита. Мне пришлось сделать несколько кругов, прежде чем я увидела освободившееся местечко. Только я собралась его занять, как меня опередила «Шкода Фабия» шоколадного цвета, неожиданно свернувшая налево со встречной полосы. Это было совершенно не по правилам и едва не создало аварийную ситуацию. Мне пришлось резко остановиться, пропуская чешскую иномарку, в результате «Лада Гранта», следовавшая за мной, едва не въехала в задний бампер моего «Мини Купера». Но, к счастью, все обошлось. Крашеная блондинка, весьма довольная своей прыткостью, выпорхнула из «Шкоды» и походкой манекенщицы направилась ко входу в гипермаркет. Я сделала еще один круг, прежде чем нашла где припарковаться. По иронии судьбы, мне пришлось поставить свое авто нос к носу с «Фабией». Я невольно обратила внимание на ее номер – «д363ур».

Коляска, с которой я ходила вдоль прилавков, наполнилась довольно быстро, и я заняла очередь в кассу. Передо мной стояла женщина лет тридцати пяти с худенькой девочкой лет восьми-девяти. Судя по их разговору, они готовились отмечать чей-то день рождения и очень переживали, хватит ли им денег, чтобы оплатить покупки. Взглянув на то, что они положили на транспортерную ленту, я испытала щемящее чувство жалости – продукты были самыми дешевыми, да и тех немного. Мне почему-то стало стыдно за банку красной икры, увесистый кусок ветчины и даже за плитку горького шоколада, которые я бросила в коляску, не задумываясь об их цене, да и об их насущной необходимости тоже.

– Я же буду вводить ПИН-код! Какие проблемы? – раздалось у соседней кассы. Оглянувшись, я увидела блондинку из «Шкоды Фабии».

– Девушка, у нас такие порядки. Покажите, пожалуйста, документ, подтверждающий, что это ваша карточка, – вежливо попросила ее кассирша.

– Я чуть ли не каждый день расплачиваюсь у вас этой карточкой, и никто никогда не спрашивал у меня документов, – продолжала препираться с ней блондинка. Но, поскольку из-за нее никто не собирался менять правила, она была вынуждена сдаться: – Права подойдут?

– Конечно, – подтвердила кассирша.

– Таня, ты чего застыла? – Женщина, за которой я стояла в очереди, легонько подтолкнула свою дочь вперед.

Девочка начала машинально бросать отсканированные продукты в пакет, а сама при этом не сводила испуганных глаз со скандальной блондинки.

– Девятьсот шестьдесят три рубля восемьдесят копеек. – Услышав эту сумму, покупательница обрадовалась, что не вышла из лимита, и положила на ленту еще пару шоколадных батончиков. – Таня, смотри-ка, что я взяла! Дочка, да что с тобой?

– Это она, она! – вдруг закричала девочка, глядя вслед девице, устроившей на соседней кассе легкий скандальчик.

– Да кто она-то? Дочка, на тебе лица нет! – Женщина протянула руки за пакетом, но не успела его взять.

Девочка выпустила его из своих тонких ручонок и бросилась со слезами к матери:

– Я боюсь! Это она! Мамочка, это была она…

Я успела расплатиться за свою покупку и загрузить все в многочисленные пакеты, а девочка все еще билась в истерике. Как мать ни пыталась ее успокоить, у нее ничего не получалось. Чтобы отойти от кассы и освободить место для следующего покупателя, мне надо было перешагнуть через их пакет, стоявший на полу. Я, конечно, могла это сделать, но вот переступить через крик детской души – нет. Подняв пакет, я протянула его матери плачущей девочки:

– Это ваше. Возьмите, пожалуйста.

– Спасибо. Мы загородили проход… – смутилась женщина.

– Может быть, вас подвезти? – предложила я.

– Не стоит, – отказалась та. – Мы живем недалеко отсюда.

– Да вы не беспокойтесь, я не возьму с вас денег. Мне это совсем не сложно, правда.

– Танечка, может быть, мы примем это предложение? – В ответ на это девочка, с покрасневшими от плача глазами, пожала плечами, что скорее было похоже на положительный, чем на отрицательный ответ.