Люблю и ненавижу

Несколько лет назад я видела репортаж из дома Жириновского. Он сидел в небрежно расстегнутой рубашечке, а на коленях у него была игрушечная собачка, огромная, с большими мягкими ушами. И Владимир Вольфович всё время эту собачку гладил. И отвечал на вопросы про семью. Сын? Да что сын, разве может что-нибудь путное выйти из детей известных людей. Кто сам пробивается, тот молодец, а эти, у которых уже всё есть, они ленивые, вялые, да… И собачку гладит. И забыть эту картину невозможно, поскольку более остроумной пародии на семейные телерепортажи я не видела. Эта собачка… И эта партия… Как весело заметил один журналист – «о помощниках депутатов Госдумы от ЛДПР и о самих депутатах мы узнаём, когда на их трупах правоохранительные органы обнаруживают соответствующие удостоверения».

Ничего нам не надо знать, когда ярые молнии прорезают экран и начинается это. Когда Жириновского корят чем-то, что он говорил вчера или когда-то, он имеет вид оскорблённой невинности. С ним, как с алкоголем, надо понимать, что нет ни вчера, ни завтра, а только сегодня, здесь, сейчас, и сейчас надо пить, петь, хохотать, бузить, а завтра – чёрт его знает, будет ли оно. Пересказать его импровизации трудно. Сажусь в машину, шофёр такой румяный, возбуждённый, будто хорошо принял. «Сейчас Жириновский по „Эху Москвы“ такое выдал!» Что выдал? А… ну…в общем, выдал! И правильно. Что рассказывать о поллитре? Если пил, сам знаешь, а если не пил – что тебе и объяснять-то!

Жириновский, и сам лично, и его миф, обладают моментальным и сильным воздействием на людей. Однажды он случайно зашёл на программу «Большая стирка», где обсуждался вопрос, как говорить детям «про это», в самом деле случайно, перепутал студии. Боже, как люди обрадовались, как заулыбались, зааплодировали. Один факт появления этого шестого ребёнка радостным хмельком поджёг ленивую кровь и убогий эфир. Всё-таки в середине сороковых годов российский генофонд ещё на что-то был способен – Никита Михалков, Владимир Жириновский…

Он бывает всякий. Может, в серьёзной аналитической программе, сделаться спокойным и рассудительным. Мне довелось узреть, как однажды Владимир Вольфович рассказывал о дорогах – как, когда, зачем и какие надо за Уралом проложить дороги. Абсолютно убедительно, подробно, красноречиво, со знанием дела. Солидный, ответственный политический деятель, хоть завтра в премьер-министры. Но нельзя. Мы его обожаем, но… Не зря на парламентских выборах Жириновский всегда получает в три раза больше голосов, чем на президентских. Дядя Коля горестно вздыхает и говорит: «Прости, Вольфович, никак нельзя тебе в президенты. Ты, как я – психический».

5

Насчёт психики – вопрос интересный.

Никакого аутизма, людей и ситуацию Жириновский понимает отлично. Вот сражается он с Хакамадой («К барьеру», НТВ). Хакамада возмущена тем, что Жириновский вышел на трибуну в Думе и от имени воображаемого врага России оскорбил русский народ, озвучил некий план уничтожения отечества, заключив речь словами «так думают наши противники». Этот ораторский приём показался деятелю СПС провокационным и запрещённым. Стоят, значит, кричат друг на друга. Хакамада, человек честный и неглупый, но очень уж прямолинейный и ограниченный в понимании, кричит всерьёз. А шутник… Закончив очередной риторический канкан, он смотрит на противницу ласково и говорит добродушно: «Ну, давай, давай, Ириша, японская девочка, а то с ума сойдёшь». Дескать, говори, возмущайся, хлопочи, всё равно тебя никто не услышит и никакие твои либеральные идеи в этой стране не пройдут (после выборов Хакамада сказала, что именно об этом Жириновский ей много лет твердит «за кулисами»). Но это было и в интонации, смешавшей искреннюю симпатию и не менее искреннее, чуть презрительное сочувствие к глубине непонимания. Нет, он, конечно, прекрасно знает, кто почём.

Он бывает дьявольски остроумен, а остроумие невозможно без постижения жизни. Чтобы вывернуть банальность наизнанку, поиграть штампами, оригинально повернуть ход речи, нужен ум, и острый ум. «Почему у нас в России войны, революции? Почему сейчас такая коррупция? Женщины виноваты. Потому что женщины всё время требуют денег. А денег нет!» (за эту тираду журналисты Питера присудили Жириновскому приз в номинации «Воробьиное слово -2003»). Развитый ум обычно справляется с психикой, и уж тем более в состоянии контролировать публичное поведение своего носителя.