Люблю. Ненавижу. Люблю

Грустный негр сидел у своего подъезда на лавочке и разглядывал муравьев. Около него собралось несколько собак... На качелях у реки качались ребятишки и кричали, был очень теплый июньский вечер.

– Я же сказал тебе, не приходи больше! – Растаман поднялся и встал во весь рост, загородив мне дорогу. – Ну что, ты еще не убила его?...

Он спросил, и на лице его появилась улыбка сожаления. Я пропустила вопрос мимо ушей и быстро перебила:

– Я работаю у него, но дело не в этом... Понимаешь?

– Ты боишься его? – догадался Растаман.

– В каком-то смысле я боюсь, да! – кивнула я.

Растаман задумчиво почесал кудрявую башку и икнул.

– Все очень просто, – начал Растаман, – называй его про себя – придурок!.. К примеру: придурок пришел!.. Или: придурок опять закурил!

– Да? – тихо повторила я. – Придурок?

– Да!.. Тебе станет легче и даже, местами, – смешно! Только не думай простить его. – Растаман добавил: – Это может разрушить тебя.

– Не прощу, – согласилась я. – Я что-нибудь придумаю!

– Валяй! – сказал мне вслед Растаман. – Скажи Колпастиковой, чтоб зашла сегодня. Не забудешь? – И он, задрав ногу, почесал пятку.

Я кивнула и быстро направилась к казарме. Но там на меня вдруг накатила такая собачья тоска, что, схватив пару книжек, я почти бегом вернулась в город, села в парке под самым большим деревом и углубилась в чтение... По абсолютной случайности я сунула в сумку те самые две брошюрки на эстонском – с глупыми советами, которые дала мне пани Остальская в последнюю нашу с ней встречу – по Ловле особо крупных мышей и по Соблазнению (кого угодно), я хотела их выбросить и даже зарыла в траву, но потом вытащила и решила полистать...

Особенно меня поразила сентенция, которую я вычитала в самом конце второй брошюры: «Если у вашего объекта есть любимая, и она – не вы, пусть это вас не смущает вообще – соблазните его!.. И пусть он сравнит – вас и ее. Вы – лучше!.. Причем – без сомнения».

Я закрыла прочитанную до конца брошюру и, сказав: «Какой же дурак все это написал?» – встала.

Был уже поздний вечер, зажигались фонари, в парке продолжали гулять минорные горожане, а я пошла домой. Я шла и беззвучно разговаривала, поглядывая в небо:

– Илья Станиславович, такого, как ты, – больше нет, Илья Станиславович...

Я вдруг вспомнила, взглянув на свой голубой костюм сбоку, что мне сегодня сказал Рейтель.

– Придурок! – громко отчеканила я, забыв, что иду по улице, и мне сразу стало легче.

«Преподнести себя... – вспомнила я слова бабушки. – Каждая женщина должна уметь преподнести себя!.. Это самое важное иногда».

– Ну, погоди, придурок! – почти закричала я. – Завтра ты узнаешь!!!

К моему счастью, я шла по почти безлюдной улице... Тополиный пух лип к моим туфлям, а на часах на городской ратуше было почти десять. Над городом слетались со всей Вселенной самые яркие звезды и обещали устроить незабываемую ночь.

Назавтра вышла Белокурая Мечта – она вернулась из поездки по Италии отдохнувшая и готовая к работе, интригам и любви, и мой новый костюм цвета манго никто не заметил, зато я наконец-то приступила к осуществлению своей вожделенной мести, потому что перестала вздрагивать при виде Рейтеля. Я попробовала взять себя в руки, и у меня получилось – мне помог «придурок». Моя вендетта, по сути, началась...

Разные глупости

Деспина курила у школы, обрывая свисающий с окон плющ.

– Эти взрослые посходили с ума... Ты слышала, Дес, они ищут руку?...

Деспина кивнула, покосившись на веснушки самого высокого мальчика в классе – Яака Шинна.

– Еще они трахаются, – хмыкнула она. – Взрослые сошли с ума... Сошли с ума!

– Давят людей, папа рассказывал, – Яак затянулся сигаретой и оглянулся.

Его ярко-рыжая шевелюра издали смахивала на лисий хвост. Его так и звали в школе – Яак Лисий хвост.

– Поедем к нам, расскажешь поподробнее. – Деспина кивнула на мотороллер: – Садись. Ну, чего ты боишься, дома все равно никого нет!..

Сын комиссара Шинна Яак кивнул:

– Поехали.

– Может, лучше в лес, дружок?... – обернулась на перекрестке Деспина.

– Я прекрасно провела время. – Деспина Рейтель чмокнула Яака в нос и умчалась на мотороллере.

– Психованная идиотка. – Яак Шинн вернулся домой и долго рассматривал царапины на спине, запершись в ванной. – Мой потаенный грот!.. – хмыкнув, передразнил он и снял штаны. – Черт, если мать увидит...

Старик и Дружище

Когда Мозес вернулся на хутор и не обнаружил там пленников, он чуть не убил жену!.. Погоняв Хэльгу вокруг дома минут двадцать и устав, он закурил сигару «Ромео Джульетта» и потихоньку начал успокаиваться.

– Они все равно ни хрена не помнят! – сплюнул Нахал Мозес на грядку с укропом.