Люблю тебя врагам назло

Конечно, справедливости ради стоит признать, что Павлик был одним из немногих ровесников, а если уж быть до конца честным, то единственным, кто знал математику примерно на том же уровне, что и я.

Правда у Павлика был совсем другой подход к изучению предмета. Он самое что ни на есть грыз гранит науки, рьяно впиваясь в него зубами. Корчагин учился круглосуточно, а один раз скинул мне какой-то пример в час ночи, представляете? Очевидно, у пацана вообще не было личной жизни. И я сейчас говорю не только про девчонок.

То, что он девственник, у него на роже было написано, тут к гадалке не ходи. Но он, видать, и с пацанами, за исключением меня, не общался. Через пару недель я с ужасом осознал, что я, походу, его единственный друг. Если, конечно, с огромной натяжкой наши отношения можно было назвать дружбой.

Павлик не играл в компьютерные игры, не болел ни за кукую футбольную команду, и (тут я могу ошибаться) даже не смотрел порнуху. Короче, не занимался ничем, кроме получения новых знаний.

Я же, наоборот, относился к учебе довольно спокойно. Нет, конечно, я никогда не забивал на нее, но только по одной причине: мне реально было интересно. К тому же в классе пятом я понял, что отношусь к категории ребят, которым тупо "дано". Называйте это способностью, талантом, одаренностью, как угодно.

Мне, в отличие от большинства сверстников, учиться было реально легко. Я улавливал новый материал на лету, особенно если дело касалось математики, информатики или физики. Мой мозг работал четко и слаженно, как часы. Стандартные задания я щелкал, как орешки. А вот усложненные и олимпиадные примеры вызывали у меня любопытство.

Именно поэтому Павлик ко мне и пристал. Нашей точкой соприкосновения стала математика, которую мы оба (ладно уж, что душой кривить?) любили.

В среду Павлик притащился в школу с кипой каких-то бумаг, которые тут же разложил на нашей парте.

– Ярослав, у меня потрясающая новость! – выпалил он, еле переводя дыхание.

– Валяй, – вздохнул я.

Если Павлик что-то захотел рассказать, его не остановишь.

– НИИ совместно с группой компаний "IGM" в этом году проведут олимпиады по математике и информатике. Участвовать могут ученики десятых и одиннадцатых классов. Для того чтобы, попасть на саму олимпиаду, надо пройти отборочный тур на их сайт, – тараторил Корчагин.

– Сбавь обороты, Пашка. Что такое НИИ и группа компаний ай-джи… Как уж там? – нахмурился я.

– НИИ – это научно-исследовательский институт, а "IGM" – это же один из крупнейших концернов в мире! В прошлом году он был лидером по расходам на инновационную деятельность по отношению к выручке.

– А… И что? – не понимая, чего Павлик так разволновался, спросил я.

– Ярослав, они проводят олимпиаду, по результатам которой трем победителям оплатят обучение в любом российском ВУЗе по специальности, связанной их деятельностью. Также этих трех везунчиков возьмут на стажировку с возможностью дальнейшего трудоустройства. Это нереальная возможность! Ты знаешь, где обучаются и повышают квалификацию специалисты этих компаний? – Павлик выглядел так, будто уже выиграл эту олимпиаду.

– Ну и где?

– В Штатах, в Китае, в Европе. Они впитывают самый передовой опыт!

– Круто, че, – пожал плечами я. – Хочешь попытать счастье?

– Не то слово! Ты тоже обязан поучаствовать!

Я поежился. Ох, не люблю я слово "обязан".

– Да меня как-то не тянет, – покачал головой я и из вежливости добавил. – Ну а ты дерзай, чувак. Олимпиада-то онлайн будет?

– Все туры, кроме последнего, будут онлайн. А вот финал пройдет в Москве. Проезд, проживание, питание – все оплачено, – довольно улыбался Корчагин.

Упоминание о Москве мгновенно взбодрило меня. Уж очень я любил этот город.

– А эти компании… Они тоже в Москве находятся?

– Да у них по всему миру филиалы! А в Москве даже несколько офисов, насколько я знаю, – с гордостью произнес он.

С минуту я молчал. Размышлял, надо ли оно мне? Дело в том, что я никогда всерьез не задумывался о своем будущем. Самым важным мне казалось распрощаться с детдомом, снять с себя ярлык беспризорника и начать новую жизнь.

Меня редко посещали мысли о том, на что я буду жить потом, чем буду заниматься. Я слышал, что по закону мне положена квартира, но подробностей опять-таки не знал. Короче говоря, плана на дальнейшую жизнь у меня не было.

На самом деле я слабо верил в то, что можно вот так взять, выиграть олимпиаду, получить престижное образование и устроиться на высокооплачиваемую работу. Я же не Золушка. Я обычный детдомовский пацан, без связей и почти без амбиций. Разве с такими, как я, происходят чудеса? Вряд ли.

Но в то же время то, что предлагал Павлик, почти не требовало усилий с моей стороны. Ну выполню я эти олимпиадные задания, ну что я потеряю? От меня не убудет. Но тогда появится надежда: а вдруг? Вдруг у меня получится выиграть? Чем черт не шутит.

– Ладно, когда там этот отборочный тур на олимпиаду? – наконец отозвался я.

– До конца следующей недели надо успеть пройти, – Павлик чуть не подпрыгнул от ликования.

И чего он радуется? Я же его потенциальный конкурент.