Люблю трагический финал

А Анна, не слушая, точнее, слушая вполуха, пыталась понять, что произошло. И не надо ли ей поскорей отделаться от капитана, чтобы догнать бомжей? Впрочем, она была уверена, что они, хитрые, ждут ее на улице… вне пределов фонда и влияния грозного капитана… Так они, глупые, испугались Дубовикова.

Впрочем, пугаться было чего… Аня вспомнила взгляд его серых, стального оттенка глаз, который просто заморозил Вьюну голосовые связки… Вспомнила и поежилась.

— Вы, кажется, меня совсем не слушаете и очень торопитесь, — чуть обиженно заметил капитан. — Хотите их догнать?

Ане стало неудобно оттого, что ее разгадали…

— Да я, собственно…

— Вот вам, «собственно», — передразнил капитан, — я бы не советовал лично вести дела с этими товарищами…

— Но они сказали, будто бы видели Джульетту!

— Вот что, Аня… — Лицо Дубовикова стало очень строгим. — Поверьте мне, вы и не догадываетесь, насколько опасно общение с такими людьми… Они часто не помнят, как зовут родную маму, и уж точно забыли самые элементарные принципы человеческой морали… Я мог бы раскрыть перед вами целый веер жестоких историй. Например, когда такие вот безобидные, жалкие и даже забавные на вид пьянчужки душат беременную молодую женщину из-за кошелька, с которым она отправляется на рынок за творогом. И…

— Да, да… Я догадываюсь. — Анна опустила голову. — Но как же мне быть? Мне надо…

— Я сам с ними поговорю.

— Но… Вы и так уже… Я доставила вам столько хлопот… У вас и своих дел полно…

— Не надо, не догоняйте их… Доверьтесь мне. Я сам разыщу их сейчас. Отправляйтесь спокойно домой. Я вам позвоню.

— Но…

— Уж поверьте… И если они что-то знают и видели, я выужу из них всю информацию… До донышка.

В душе Вьюна боролись две выгоды. Одна от продажи цветов.

Уже третий раз они с Сивым забирали с чердака отличный, свежий букет и тут же толкали его у метро… Поскольку просили в два раза дешевле, чем такие же стоили у лотошников.

Вторая: рассказать даме про чердак и получить за эту информацию причитающиеся дивиденды. Не слишком напрягая извилины, Вьюн соображал: узнай про чердак другие — Тот, кто носит туда цветы, носить их уже не будет. Труп заберут, может, заберут и Этого…

Вьюна передернуло от страха. Они с Сивым не видели, кто открывает дверь чердака, хоть и хотели проследить… Просто хотели Его увидеть из жадного любопытства и тяги к жути… Не хватило терпения… Да и если бы они ошивались у дома — уж очень бросались бы в глаза. Жильцы решат: что эти вонючие тут ошиваются? Звякнут от нечего делать в ментовку: мол, ну, наладьте нам правила гигиены общежития в городе… заберите этих бродяг!

Да, Вьюн не видел этого невидимого дарителя цветов трупу.

Но…

Вдруг Вьюн впервые поежился: а не может ли так получиться, что этот невидимый сам увидит их?

Нет, что-то подсказывало его слабому алкогольному мозгу, что походы на чердак становятся опасными. И он твердо решил рассказать все девушке. Склонился ко второй выгоде: эти деньги за информацию были бы вернее и безопаснее.

Он шел за ними, как охотник. Так у Фенимора Купера крадутся следопыты, держась с подветренной стороны, чтобы не спугнуть добычу… Ну, тут этого не требовалось… Он брезгливо усмехнулся… Эти сами кого угодно могли спугнуть своим запахом…

Он проследил пару до самого их убежища — двухэтажного деревянного дома… Это был район бывшей Кунцевской слободы, и здесь еще встречались время от времени дома прежней двухэтажной Москвы… Деревянные, бревенчатые. Вот такой дом стоял сейчас перед ним: выселенный, опустевший… Было уже поздно, темно… Фонарь возле дома не горел.

Он довольно долго бродил за ними по городу. Начиная с того момента, как засек их выходящими с его чердака… Точнее из ее, Виолетты, дома…