Люблю трагический финал

Лодыжка, зубы… Как она погибла, они не установили… Проще им было сказать, как ее не убивали. Совершенно точно, что ее не застрелили, не калечили — никаких крупных заметных повреждений и членовредительства. Возможно, это было отравление. Но ввиду очень плохой сохранности тела — какая уж там сохранность: несколько месяцев на чердаке — о содержимом ее желудка они судить не взялись.

— Ну, вот мы и молодцы, — вяло сказал следователь. — Трупик нашли.

— Это поможет? — находчиво подвернувшись ему под руку, поинтересовалась Светлова.

— Чему? — невыразительно глядя куда-то в воздушное пространство, так же вяло уточнил следователь.

Светлова хотела расшифровать непонятливому следователю: «Поиску! Поможет ли это найти виновного? Убийцу поможет это наказать?» Но не стала объяснять. В общем, было понятно, что вряд ли… Этому поможет вряд ли.

Сама же Светлова для себя отметила (на это, впрочем, нельзя было не обратить внимания): дом, на чердак которого указал Федорыч, находился на той же улице, что и дом, в котором Джульетте снимали квартиру… На той же, нечетной, стороне. Десятью минутами ходьбы измерялось это расстояние…

Очевидно, Джульетта возвращалась домой. Возможно, поздно и одна. И тот, кто… Возможно, «шизик», если воспользоваться лексиконом «вялого следователя», выследил и напал… Наверное, задушил. Из-за скверного состояния трупа установить это с точностью не представлялось уже возможным. Затащил на чердак… И совершал там свои обряды поклонения. По степени тления трупа эксперты считали, что это продолжалось уже более полугода.

В РЭУ сказали, что дверь жестью они не обивали и замка не вешали. Наоборот, удивились и даже обрадовались тому, что чердак «наконец закрыт!» (полной радости мешало то обстоятельство, что на столь хорошо закрытом чердаке милиция обнаружила труп)… У них в РЭУ, оказывается, был план по закрываемости чердаков и подвалов, который они никак не могли выполнить…

Никого из слесарей, как показал опрос, никто для этой работы не нанимал…

Ну, значит, шизик и сам был мастер на все руки…

Надел спецовочку замызганную, кепочку, взял инструменты — кому из жильцов какое дело, кто стучит на чердаке. «Давно пора закрыть все чердаки, чтобы бомжи не лазали и пожаров не устраивали!»

Вот он и закрыл…

Как известно, навязчивые мании вовсе не влияют на другие профессиональные навыки.

В программе «Сегоднячко» вечером того же дня Аня, настроенная на чердачную тему (раньше бы непременно пропустила — телевизор она смотрела вполглаза и слушала вполуха), обратила внимание на сюжет о молодом человеке — музыканте, исполнителе Чайковского, хобби которого заключалось в том, что он исследовал московские чердаки.

Полюбовавшись его коллекцией старинных бутылок и еще съедобных, хотя и выпущенных до революции, шоколадок, найденных им на чердаках во время своих лазаний и походов… а также аптечными — для лекарств — склянками времен пребывания Наполеона в Москве, Аня поняла, что московские чердаки в Центре — это настоящая «терра инкогнито»… Ну совершенно неисследованная, никому не известная территория…

Музыкант с воодушевлением рассказал, например, что ему время от времени попадаются и такие — ну совершенно нетронутые — чердаки, на которые до него в буквальном смысле не ступала нога человека… По крайней мере, последние семьдесят-восемьдесят лет…

Кроме того, Аня поняла, почему следователь так вяло реагировал на труп…

Собственно, чего уж тут, в самом-то деле, реагировать?!

Эти мумифицированные, изъеденные крысами пугающие экспонаты, на которые, по словам молодого человека, виолончелиста, он натыкался сплошь и рядом, и после обнаружения не интересовали никого, кроме самого пытливого исследователя чердаков…

Труп на московском чердаке явно не был той находкой, которая была бы способна поразить воображение милиционера.

Вывод был неутешительный: если бы Анна не разыскала Федорыча, если бы Федорыч не рассказал про чердак и не указал его местонахождение, то… Бедное, изъеденное крысами тело Джульетты могло бы оставаться там до бесконечности — не погребенное, не преданное земле…

Ясно было, что тот, кто отнес его туда, чувствовал себя в полной безопасности… После того, как он избавился, по его мнению, от случайных свидетелей-бомжей, никто не мог ему помешать… В лучшем случае какой-нибудь странный виолончелист с редчайшим — одним на всю Москву! — хобби — исследование чердаков.

Жди, когда такой доберется до этого самого чердака. Один шанс из тысячи.

Разумеется, Светлова — охота пуще неволи! — последовала примеру виолончелиста. И предприняла в ближайшее же время экскурсию по чердакам.

…Архитектурный московский стиль под названием «нечаянная радость». Так называется церковь во Владыкине… Хаотичная застройка — никогда не знаешь, что тебя ждет.

Эти дома в Замоскворечье застраивались по-купечески экономно, один к одному, впритык… Так, что одна из стен у них была общей. И чердаки их соединялись.