Люблю твою жену

А я разозлилась. Во мне будто появилась искра, которая вспыхнула одним моментом и превратилась в настоящее пламя. Схватила сумочку и резко поднялась с кресла, решительно шагнула вперед, намереваясь уйти, но стоило поравняться с креслом Сташевского, как он за руку меня схватил и потянул на себя.

Радмир словно обезумел. Целовал меня жадно, толкаясь в рот языком. Его колючая щетина царапала мою нежную кожу и мне почему-то это нравилось. Большая ладонь зарылась у меня на затылке, а вторая рука забралась под блузку и поползла вверх, к лифчику. По телу пробежала горячая волна, я свела ноги вместе, но это только усилило ощущения. Внизу живота будто горел огонь, и я готова была провалиться под землю от стыда за то, что так легко распалилась в руках этого мальчишки.

Он нырнул рукой в чашечку лифчика, и я выдохнула ему в губы легкий стон, а затем распахнула глаза и встретилась с ним взглядом. Радмир убрал свою руку, поправил задравшийся бюстгальтер и вдруг посмотрел на меня таким колким взором, что у меня внутри всё перевернулось. Я встала с его колен, поправила помятую блузку, расчесала руками волосы и подхватила с пола свою сумку.

Приложила к припухшим от поцелуев губам палец и медленно втянула воздух ноздрями. Вот это да! Давно у меня такого не было, чтобы крышу снесло от одного только поцелуя. Да и если честно признаться, никто и никогда не целовал меня так, как он. Был Вова и несколько других парней еще по молодости, но все они проигрывают Сташевскому со счетом десять — ноль.

— Если ты хочешь уйти, то я отвезу тебя домой, — сказал своим красивым баритоном и меня будто током прошибло, когда Радмир поднялся с кресла и стал сзади за моей спиной. Его дыхание колыхнуло волосы на моём затылке, а еще я почувствовала, как он прижался ко мне тазом. — Наташа, я с ума схожу по тебе, разве не видишь?

Я улыбнулась и мечтательно закатила глаза. Да вижу я всё, а еще понимаю, что ему интересно, пока охотится. Потом будет сердце разбито. Моё!

— Я хочу домой, — наконец-то ответила, а он опустил руки на мои бедра и повел ими вверх, повторяя изгибы тела.

— Уходи от него. Я сниму тебе отдельную квартиру.

— А потом что?

— А что ты хочешь? — приблизился, губами коснулся кончика уха, а затем стал посасывать мочку.

Откинулась на сильное плечо, ощущая себя той податливой глиной в руках скульптура. Вот как у него так получается, а?

— Домой. Сейчас я хочу домой.

— Ты же уйдешь от него, да?

— Уйду, но не сразу. Потом.

— Почему?

— Потому что у нас много общего и просто так всё бросить и уйти — я не могу.

Он развернул меня к себе лицом. Тыльной стороной ладони провёл по скуле вниз, заправил за ухо прядь волос и вдруг коснулся пальцем моей нижней губы.

— Рад, пока мы не наделали глупостей, отвези меня домой, пожалуйста.

Радмир огорчённо вздохнул, не знаю в который раз за этот вечер. Я обламывала его, но заниматься сексом на первом свидании — это слишком даже для меня, взрослой и опытной женщины. Что мы знаем друг о друге? Ровным счётом ничего, кроме того, как нас зовут и где работаем. Возможно, это всё мои тараканы в голове и люди занимаются сексом просто для здоровья, но лично я так не могу. Я должна доверять человеку и быть уверенной в нём. Наверное, поэтому за все мои тридцать четыре года у меня был только один партнёр — муж.

Глава 17

Радмир рассчитался за наш ужин, а потом взял меня за руку и повел к выходу. И как назло именно в этот момент я встретила своих соседей. Сказать, что стало стыдно — нагло соврать. Я покраснела до корней волос и вырвала свою руку из цепких пальцев Сташевского, но было уже поздно. Меня заметили и даже поздоровались, а на Радмира “так” посмотрели, что я всё поняла по одному только взгляду. Да и что тут понимать? Любовники! Никто ж не полезет в душу и не станет разбираться — как там на самом деле, а клеймо повесить проще всего.

— Добрый вечер, — сухо промямлила я, поравнявшись с семейной парой немного за пятьдесят. И чего они припёрлись сюда? Именно в этот день, когда я впервые за свои тридцать четыре решила совершить самый дурацкий поступок.

Прошла мимо, а потом еще долго на спине ощущала колкий взгляд. Неприятно. Будто меня с головой в дерьмо макнули. И на душе гадко стало, да так, что я раз сто успела обо всём пожалеть.

Когда вышли из ресторана, я поспешила вызвать такси и даже успела набрать его номер, но Радмир в последний момент выхватил из моих рук мобильник и нажал на красную трубку. Я разозлилась на него за эту выходку и потребовала вернуть телефон, но он лишь ухмыльнулся криво на одну сторону и открыл передо мной дверцу своего лайнера. С психом плюхнулась на сиденье и, пока Сташевский трогался с места, я сосредоточенно смотрела в окно, ощущая, как по щеке течет горячая слеза. Смахнула её рукой и шмыгнула носом. Да нормально всё! Подумаешь, соседи увидели. Я вообще-то собралась разводиться с Вовой, так что ничего страшного или же нет? Или же я гулящая, неверная, как там еще называют таких женщин?

Его ладонь легла на моё колено и погладила сверху вниз.