Любой ценой

– Будь серьёзней, Дэнни! – громоподобно фыркнул Ушер. – Элоиза – а также ЛеПик и Том Тейсман – абсолютно серьёзно относятся к «верховенству закона». Да и я тоже. Но оно у нас всё же ещё не совершенное. И задумайся о военной и дипломатической значимости того, о чём мы тут говорим. Если бы я попросил у Элоизы доступ к оригиналам дипломатической переписки, я должен был бы объяснить ей, зачем мне это надо. Скорее всего, она достаточно верит мне – и не верит Джанколе – чтобы дать мне доступ. Но в таком случае Элоиза должна официально узнать о моих подозрениях. И что, она преспокойно даст мне доступ, который я, как предполагается, не могу получить без ведома и одобрения госдепартамента или же контроля за соблюдением конституции со стороны Конгресса? Или она прикажет ЛеПику начать полномасштабное тайное расследование? И что произойдет, когда неизбежно просочится информация о том, что один из членов нашего собственного Кабинета на самом деле смог состряпать полностью сфальсифицированную дипломатическую переписку, которая подтолкнула нас к возобновлению войны с Мантикорой? Скорее всего, это, как абсолютный минимум, нанесло бы ущерб её администрации. И масштаб возможных неприятностей нарастает лавинообразно. В настоящее время всего лишь два человека знают о моих подозрениях и оба они сейчас находятся в этом кабинете. И пока я не смогу сказать Элоизе нечто конкретное, это останется совершенно неофициальным, не подлежащим огласке, совершенно «чёрным» расследованием. Это полностью понятно?

– Да, сэр, – с непривычной официальностью ответила Абрио. Суровые глаза Ушера несколько секунд сверлили её, затем Ушер удовлетворённо ухмыльнулся.

– Не хотел бы показаться упёртым, – заметил Ушер, – однако это такая операция, которую мы не можем позволить себе предать гласности до тех пор, пока не расставим все точки над i.

– Вижу, шеф, что вы не потеряли ваш дар к преуменьшению, – сухо ответила Абрио. – Однако вы собирались что-то сказать насчет идентификационных кодов манти.

– Я собирался сказать, что то, что депеши действительно имели соответствующие мантикорские коды идентификации, на самом деле лишь усиливает мои первоначальные подозрения.

Абрио казалась сбитой с толку и Ушер хихикнул. Звук был на редкость лишен какого-либо юмора.

– Дэнни, есть множество вещей, о которых, как предполагается, я официально не в курсе, – заявил он. – В особенности, президент – и конгресс – были предельно четки в отношении несокрушимого разделительного барьера, который они желают видеть между внутренними полицейскими учреждениями и разведывательной деятельностью. Учитывая мрачные примеры МВБ и госбезопасности, их трудно винить. И, в принципе, я не могу с ними не согласиться. Именно поэтому я так забочусь о создании официального прецедента уважения этого барьера. Кто бы ни занял после меня этот пост, он должен будет с ним считаться, и это только справедливо. Однако, учитывая ту массу невероятно запутанных проблем, которые нам оставила госбезопасность, совершенно невозможно так быстро провести четкие разделительные линии. Так что я неофициально и в частном порядке раскидываю свои разведывательные сети настолько широко, насколько только могу. Именно поэтому я и наткнулся на этот увлекательно лакомый кусочек информации.

– Какой именно? – с некоторым оттенком нетерпения потребовала продолжения Абрио, поскольку Ушер сделал паузу в повествовании.

– Незадолго до того, как гражданин председатель Сен-Жюст свёл столь неудачное знакомство с дротиком пульсера, госбезопасность ухитрилась украсть криптоключ мантикорского министерства иностранных дел. Не личный ключ министра, но служебный ключ министерства.

– Да вы шутите!

– Нет, не шучу. – Ушер покачал головой. – Я могу только строить предположения, так как не имею доступа ко всей информации об операции, однако подозреваю, что госбезопасность ещё много лет назад приставила кого-то к Декруа. Бог свидетель, она была настолько пронырлива, что возможно на самом деле сама позволила им сделать это, если считала, что сможет извлечь какое-то преимущество. Графиня Новый Киев могла быть идиоткой, но идиоткой с принципами, и я сомневаюсь, чтобы кто-нибудь из них мог настолько сильно втереться к ней в доверие, чтобы получить необходимый доступ. Однако, в то время, когда Высокий Хребет перетасовывал свой кабинет после заключения перемирия, человек, которого они имели в окружении Декруа, сумел достать физическую копию носителя с ключом.

– Который стал действующим рабочим ключом, – заметила Абрио.

– Именно. Манти сменили коды, когда Декруа принимала дела от Нового Киева. И если у Джанколы были нужные контакты, он мог узнать, что мы располагали криптоключом. Ты же знаешь, Дэнни, что наши системы безопасности всё ещё полны закладок. И никто не может сказать, кто мог получить эту информацию или, может быть, был способен её хакнуть для Джанколы.

– Шеф, но вы ведь не установили, что кто-то вообще сделал это?

– Нет. Пока нет. И это одна из тех занятных маленьких задач, которые я собирался свалить на тебя.