Любой ценой

— Однако из него уже выбили дерьмо, мэм, — возразил Смитсон. — Разведывательные платформы сообщают, что по меньшей мере половина оставшихся кораблей имеет тяжёлые повреждения, да это и без платформ было бы достаточно понятно по значению его ускорения. Так что у него, скажем, эквивалент боевой мощи восьмидесяти кораблей стены — что, я бы сказал, щедро, — и это всё-таки СД(п) хевов. У нас не так много кораблей, как было во Флоте Метрополии, однако все они «Медузы» или «Харрингтоны» и это даёт нам преимущество в реальной боевой мощи. Мало того, он был вынужден израсходовать много боеприпасов. Его погреба должны почти совсем опустеть.

— И если его положение настолько отчаянное, — задал вопрос Джадсон Лэтрелл, — то почему он не оставил корабли с повреждёнными импеллерами и не ушёл с более высоким ускорением?

— Я думаю, что ответ на этот вопрос по крайней мере отчасти зависит от того, какова их действительная цель, — сказала Кьюзак.

Она посмотрела на главный экран. С момента возвращения Третьего Флота в обычное пространство прошло двадцать шесть минут. Было трудно представить, что два часа назад корабли Флота Метрополии безмятежно находились на орбите около Сфинкса. Теперь они погибли, превращённые в разлетающиеся обломки, а её собственные корабли с постоянным ускорением 6,01 километра в секунду за секунду неслись в бой с их убийцами. Её скорость достигла почти десяти тысяч километров в секунду и она углубилась в резонансную зону почти на восемь миллионов километров, а расстояние до Второго Флота сократилось до шестидесяти миллионов километров. Это, несомненно означало, что они уже находились в пределах её досягаемости, также, как и она у них.

— Что бы они там ни задумали, — хмуро произнесла Кьюзак, — полагаю, что вы, Джеральд, правы насчёт их боеприпасов. В таком случае они больше не собираются бить по нам такими чудовищными залпами. Это также означает, что у них осталось слишком мало птичек, чтобы попусту расстреливать их с дальней дистанции, с их-то вероятностью попадания. С другой стороны, наши погреба полны.

— Вы желаете открыть огонь сейчас, мэм? — поинтересовался коммандер Лэтрелл, однако Кьюзак покачала головой.

— Ещё нет. На самом деле не собираюсь, пока они не откроют огонь. — Тонкая улыбка Кьюзак была холодна. — Каждый километр сокращения дистанции увеличивает нашу точность на несколько тысячных процента. Пока они не желают стрелять, я тоже не желаю.

— Они смогут достать до Сфинкса через десять минут или около того, мэм, — тихо произнёс Смитсон.

— Верное замечание. — Кьюзак кивнула. — Однако это означает, что и развёрнутые вокруг Сфинкса подвески смогут достать до них, а системные разведывательные платформы дадут оборонительным подвескам очень хорошую точность.

— Но если они начнут стрелять, то хевы ответят, — указал Лэтрелл.

— Знаю, — согласилась Кьюзак. — Я об этом думала.

Она прикинула числа и расстояния, затем повернулась к связистам.

— Франклин, свяжитесь с адмиралом Капарелли. Передайте ему, что я рекомендую, чтобы оборона Сфинкса не открывала огонь по этим кораблям до тех пор, пока они сами не дадут залп по Сфинксу.

— Есть, мэм, — отозвался лейтенант Брэдшоу.

— Вы в этом уверены, мэм? — спросил Смитсон. Кьюзак посмотрела на него и он спокойно встретил этот взгляд. В конце концов, одной из задач начальника штаба было играть роль адвоката дьявола. — Если они намереваются обстрелять планету, то решение позволить им безнаказанно дать первый залп может нам дорого обойтись.

— Но, как только что отметил Джадсон, если они не готовы подвергнуть обстрелу планету и расположенные около неё верфи, а орбитальная оборона откроет огонь, то они могут начать стрелять в ответ, — ответила Кьюзак. — И они были хорошо потрёпаны. Если Сфинкс не будет по ним стрелять, то они наверное приберегут ракеты для нас, так как мы явно намного большая угроза. В такой ситуации, я полагаю, стоит рискнуть позволить им сделать один залп по обороне Сфинкса, когда она уже находится в полной готовности. Особенно, если они решат не стрелять.

— Да, мэм.

* * *

— Никаких изменений в их диспозиции, ваша милость, — доложила Андреа Ярувальская и Хонор нахмурилась.

— Что случилось, ваша милость? — спросил чей-то голос и Хонор оглянулась на дисплей своего коммуникатора. Оттуда смотрел Раф Кардонес.

— Что ты имеешь в виду, Раф?

— Этот хмурый взгляд, — произнёс её флаг-капитан. — Я его уже видел. Что вас беспокоит?

— Ты имеешь в виду, помимо того, что в этот прекрасный день уже убито что-то около миллиона человек?

Кардонес слегка вздрогнул, однако тоже покачал головой.

— Это не то, что я имел в виду, мэм, и вы это знаете.

— Да, полагаю, что знаю, — согласилась Хонор.

Она потянулась погладить голову Нимица и кот толкнулся в её руку, мурлыкая и лаская Хонор в ответ мыслесветом. Она лелеяла этот краткий момент безусловной поддержки и любви, цепляясь за теплоту кота, противостоящую холодному жестокому осознанию чудовищной сцены гибели и опустошения. Затем она снова взглянула на Кардонеса.