Любой ценой

В грязном, холодном подъезде некогда аристократического дома царила убогость, грязь и едко воняло мочой. Охотник, стараясь не слишком глубоко дышать, поднялся по широкой лестнице с дубовыми перилами на второй этаж, остановился у двери с номером «4» и, не обнаружив звонка, трижды ударил по ней кулаком. Прислушался. Вскоре с той стороны послышались шаги и грубый мужской голос рявкнул:

– Кто?!

– Мне нужен Сухарь, – сказал Ярослав. – Дело у меня к нему. На три с полтиной.

– А ты кто?! – послышалось после короткого молчания.

– Дед Пихто. Открывай давай, мля…

Загремела, отодвигаясь, мощная задвижка. Дверь дрогнула, приоткрылась. Из полутемной прихожей на Охотника внимательно таращилась помятая, небритая физиономия, принадлежавшая потасканному хмырю лет двадцати-двадцати двух.

– Ну, допустим, я – Сухарь, – оглядев незваного гостя с головы до ног, процедил небритый. – Что надо, дядя?

– Мы будем о делах на лестнице базарить или, может, в хату пустишь? – фыркнул, выражая сдержанное нетерпение, Ярослав. Добавил, явно провоцируя: – Не бойся. Я не бешеный, прямо с порога не кусаюсь.

– А мне по херу. Я тоже не рыжий, – хмыкнул, попавшись на удочку, Сухарь и, резко распахнув дверь, сделал шаг назад. – Ладно, заваливай… дядя.

Крепче сжав в ладони костяную рукоять трости и положив большой палец на потайную кнопку, Охотник переступил порог, мгновенно беря в поле зрения все близлежащее внутреннее пространство квартиры. Ничего подозрительного на первый взгляд не наблюдалось. Древняя мебель, оставшаяся еще с дореволюционных времен. Затхлый, неприятный воздух. Тишина, разбавляемая едва улавливаемым слухом далеким тиканьем ходиков. С облупившегося местами потолка свисает на проводе лампочка без абажура.

– Проходи в комнату, – тут же закрыв дверь на тяжелый засов, грубо бросил Сухарь, направляясь вперед по коридору. – Как зовешься-то? – лениво процедил он, полуобернувшись на ходу.

– Зови меня Охотник, не ошибешься, – нашелся Ярослав. Последовал за Сухарем в глубь квартиры, мимо плотно закрытых, захватанных пальцами дверей, ведущих, судя по всему, в кухню и в примыкающую к ней каморку, где в прошлые дореволюционные времена жила хозяйская прислуга. А сейчас, если верить Пашке Лебедеву, почти безвылазно коротала свой век полоумная древняя бабка Сухаря с аристократическим именем Олимпиада. К ней регулярно собирающаяся на хазе воровская шайка «лимонских» давно уже относилась как к неодушевленному предмету, то есть вообще никак. Словно не было старухи вовсе…

Комната, куда привел его небритый хмырь, оказалась основательно захламленной гостиной, заставленной такой же, как и в прихожей, старой основательной мебелью. На обшарпанном паркетном полу валялись пустые бутылки, шмотье и прочий хлам. В самом центре гостиной, вокруг накрытого жирной газетой круглого стола с нависающим над ним огромным зеленым абажуром, разместились пять некогда шикарных кривоногих стульев с порванной и засаленной атласной обивкой. На столе валялись остатки еды, окурки, стояло три граненых стакана и початая бутыль не самого плохого вина «Кюрдамюр». В последний раз серьезную уборку наводили в этой комнате, наверное, еще до войны – такая заскорузлая тут царила обстановка. Впрочем, для банды, сплошь состоявшей из пятнадцати-двадцатилетней уличной шпаны, выросшей в проходных дворах Петроградки, в самый раз. Выпить, закусить, покурить, перекинуться в картишки, поделить добычу, обсудить новые дела вполне можно и в таком свинарнике…

– Ну, колись, кто дал тебе этот адрес и зачем пожаловал? – падая на стул и беря с тарелки тлеющую папиросу, потребовал Сухарь, вытягивая ноги, без малейшего страха и вообще без каких бы то ни было эмоций на обросшем черной щетиной лице разглядывая гостя.

– Я ищу Гнома, – сказал Охотник. – Вчера вечером он пошел к тебе, на пять минут, и с тех пор его никто не видел.

– А-а, вот в чем дело! – расплылся в довольной, демонстративно-надменной улыбке хмырь. – Стало быть, ты и есть тот самый герой-инструктор… И как это я сразу не догадался?! – притворно пожал плечами и язвительно скривил губы Сухарь. – Капитан, да еще и с инвалидной палкой. Красивая, между прочим, палочка. Где урвал? У фрицев, поди? Наши калеки все больше с родными убогими костылями шкандыбают…

– Я, кажется, задал тебе вопрос, – подобрался Охотник. Прислушался.

Слишком уж нагло держался молодой крадун, слишком раскованно. И объяснение этому могло быть только одно – в квартире, за закрытыми дверями, прячется засада. Что ж, Ярослав изначально был готов к такому повороту событий. И «внезапное» появление бандитов у него за спиной не станет для него неожиданным сюрпризом.

– Я жду ответ. Где Данила?

– Х… тебе на рыло, – хрюкнул Сухарь. – Здесь я хозяин! И я буду задавать вопросы! Эй, братва! – с видом победителя зыркнув поверх плеча Ярослава, позвал довольный собой хмырь, внимательно наблюдая за реакцией гостя. То, что он увидел, Сухарю очень понравилось. И, безусловно, усыпило его бдительность. Жертва испугана, поймана врасплох, что еще надо? Спектакль продолжается.