ЛюБоль 2 (СИ)

Трется о мои пальцы и целует жадно, неумело, но так жадно, что меня начинает трясти от возбуждения. Хочу чувствовать её плоть пальцами под одеждой, скользить по этой горячей влажности и смотреть, как закатываются глаза и дрожит подбородок. Она так невыносимо дрожит, эта девочка. Словно её лихорадит. Впивается в мои волосы, тянет к себе. Никто и никогда не хотел меня настолько сильно. И я сам пьянею от ощущения этих губ под моими губами. Дернула за пояс и просунула руку под грубую ткань, под шелк её трусиков, тех самых, которые видел на своем столе в палатке.

– Чего хочешь? – шептать ей в губы, другой рукой проникая в вырез мужской рубашки и проводя ногтями по чувствительной шелковой коже, слегка сжимая сосок пальцами и ловя губами ее стон.

– Хочешь почувствовать меня, Лиля?

Скользя по влажным складкам и тут же впиваясь в ее широко открывшийся рот, не давая думать. Слегка раздвигая плоть и поглаживая пальцем с диким усилием воли сдерживаясь, чтобы не ворваться глубоко внутрь. Она тяжело дышит и стонет мне в губы, а я растираю ее сильнее с нажимом, чтобы сорвать в пропасть.

– Давай, малышка, взорвись для меня…это то, чего ты хочешь. Это то, чего хочу я.

И снова ворваться языком в ее задыхающийся рот.

***

– Дааа

Тихим выдохом, все сильнее сжимая руками его плечи, всхлипывая от запретной, греховной ласки, от ощущения его обжигающе – жадных пальцев на своей плоти. Когда коснулся там, дернулась от неожиданности и от понимания, что нельзя…что это падение в бездну…но уже через миг…со вкусом его губ на своих губах послать к черту все запреты. Громкими стонами в его задыхающийся от страсти рот. Исступлённо целуя в ответ на каждое движение пальцев. Безумие…Он подталкивает меня к истинному безумию, и я иду за ним, закрыв глаза, отпустив на волю чувства. Потираюсь ноющей грудью в его ладонь, снова и снова, то подставляю свои губы, то алчно ищу его губы своими, чтобы ощутить вкус слов. Мне кажется, ничего вкуснее я не пробовала в жизни.

И этот приказ, хриплым, срывающимся голосом, и я сжимаюсь в ответ на его слова, чтобы в следующую минуту взорваться миллионами ярких огней, ослепивших от оглушительного наслаждения. Хватаю воздух открытым ртом, мне кажется, я слышу свой крик, но я не уверена. Я смотрю на загоревшееся в черном взгляде пламя триумфа, чувствуя, как оно вырывается и обжигает мою кожу.

Всё тело колотит от острого удовольствия, приникаю к его губам поцелуем с тихим шепотом, чувствуя, как катятся слезы по щекам:

– Чувствую тебя…боже, как же я чувствую тебя!

***

От ее крика сводит судорогой все тело, колотит так, что, мне кажется, я сейчас сдохну. Более чистого наслаждения я никогда еще не видел. Чистого, как и слезы у нее на щеках, и закрытые глаза, дрожащие губы…пульсация плоти под пальцами. Такая горячая, мокрая и нежная. Я все еще двигаю рукой очень осторожно, поглаживая чувствительный бугорок, под её всхлипы. И этот безумный взгляд. Удивленный, лихорадочно-пьяный. Смотрит на меня, как на Бога. Первый оргазм маленькой, девственной малышки, подаренный грязному цыгану, который привык только к похоти и разврату, а не к этой искренности и горячим слезам счастья на щеках. Я хотел её с такой силой, что у меня по спине градом катился горячий пот, и в то же время это был момент…слишком острый и яркий. Казалось, это меня сжимает судорогами наслаждения только от ее взгляда и от этого шепота. Целую ее губы, медленно поднимая ладонь вверх, скользя влажными пальцами по животу.

– Сладкая, маленькая девочка. Сейчас ты чувствовала только себя…ты почувствуешь и меня. Обещаю.

Вытирая слезы и снова приникая к ее губам, стараясь успокоиться, унять бешеную дрожь возбуждения. Хочется верить, что это настоящее, что это то самое прекрасное, которого у меня никогда не было, и я снова смотрю ей в глаза.

– Не боишься, что теперь будешь проклятой своим богом и своей родней?!

И тут же резко обернулась, услышав шум шагов, заслоняя Лилю собой от посторонних взглядов и выдергивая нож из снега. Кирилл показался из-за деревьев и тут же остановился, завидев нас.

– Прошу прощения, барон. Приехал человек…Шаламе.

– Кто?!

– Он говорит, что приехал от Ману Алмазова.

В этот момент мне показалось, что перед глазами потемнело и в ушах раздался оглушительный свист.

– От кого?

– От вашего брата Ману Алмазова. Он хочет говорить с вами…

Глава 17

Я не собирался встречаться с этим высокомерным выскочкой и самозванцем, посмевшим взять имя моего мертвого брата и использовать в своих грязных целях. Только от одной мысли об этом у меня руки сжимались в кулаки и перед глазами появлялась красная пелена. Ублюдок возомнил себя безнаказанным, потому что не знает, что кто-то из настоящих Алмазовых остался в живых. Что ж, его ждет сюрприз…и смерть. Страшная, мучительная смерть только за то, что посмел произнести имя моего брата вслух.