Люболь. Книги 1-4 (СИ)

Утром 6 февраля – в бывший день рождения Софьи – близнецы вылетели в Москву. Туда же собрались все, кто был изображен в фильме, свидетели и участники былых событий. На них собирались «опробовать впечатление». И, кроме того, Георгий закончил музыку к фильму, и ее надо было подложить под изображение прежде, чем вручить фильм Клоду в подарок.

Фред не мог приехать – обучение у него настолько секретное, что сбежать в самоволку – не реально. Но на сорокалетие отца его отпустят, он елеуговорил начальство, подарив Академии идею, которую теперь будет вместе с ним осуществлять весь профессорский состав. А вообще-то курсантамдаже по компьютеру нельзя связываться с родными, так как того требует безопасность.

Близняшки в Москве мерзли и клацали зубами. Они впервые оказались в заснеженном городе. И их куртки на пуху грели слишком небольшую площадь организмов. Так что они отправились в меховой магазин за шубами. И купили дубленки наподобие той, какую когда-то купил Клод.

Он не знал, что дети едут в Москву по поводу фильма. Они сказали, что их позвали в Москву отпраздновать день рождения их матери. Он тоже хотел присоединиться. Но ему резонно заметили, что на нем – подготовка к его личному юбилею. И Клод остался дома. Правда, они с Робертом и Робертой, Лиля и Миша выпили «за Софью» – не уточняя, за живую или мертвую. Никто так и не понял, как следует в этом случае молиться за их любимую жену и невестку.

Михаил на этих «неправильных» поминках (оказывается, их устраивать можно только в день смерти, а не рождения) впервые после расставания встретился с Лилей. Она поседела. Стала такой благообразной старушкой. Не то что его Сирена – она немного «смягчилась» внешне. Но от этого только похорошела. Да и детей родила не чета Мише – брюнетов с орлиными носами. И Мише самому было непонятно, почему столько лет он не мог простить эту женщину. Наверно, за то, что она была счастлива в браке хоть какое – то время. А первоначально союз со Стефаном преподносился, как жертва во имя дочери.

Они по-прежнему между собой не разговаривали даже тут, у Клода в доме. Но зато Лиля кое-что новое рассказала о Насте и ее муже. Между супругами явно наметился раскол. Настя не одобряла, что Веру отец с дядей балуют просто безмерно. Она растет диктатором и эгоистичной стервой.

– Что ж, такой у нее гороскоп, – ехидно усмехнулся Клод.

– Что вы все цитируете эту книгу, – разозлилась Лилия. Слезы навернулись у нее на глаза – явно начался климакс у женщины. – Я как бабушка беспокоюсь, что она совершает поступки не по возрасту. И к морали ее не приучают.

Все молча уставились на сделавшуюся вдруг такой моралисткой Лилию, напрочь забывшую о том, что жених поимел ее чуть не у алтаря на глазах у всех. И она его не бросила после его вульгарного поведения. Но ни словом не обмолвились. Роберта, сидевшая рядом с гостьей, приобняла ее за плечи.

– Если они расстанутся – твоя дочь и Гия, – Вера с матерью приедут сюда?

– Как бы не так! Она – папина дочка. Вся в их горскую породу. Да и Илларион скорее убьет Настю, чем даст увезти девчонку.

И опять все напряженно замолчали.

– Я пойду. Царство небесное покойнице Софье, – Лилия перекрестилась. Роберт проводил ее двери и предложил подвезти. Но она испуганно отказалась.

Ангел Лилии разъяснил своему коллеге, что Лиле все время кажется, что все люди насилуют себя, общаясь с ней лишь из вежливости. Она ведь была заразной! По этой же причине она старается держаться от детей на некотором расстоянии – вдруг вылечили ее не до конца, ведь именно это послужило рецидив у сифилиса у Стефана.

– Моя себя извела тем, что ей нравилось поначалу заниматься с ним сексом, а потом она отказала ему – и он умер. И от всего в совокупности. Но больше всего – из-за нее.

Миша вернулся домой чрезвычайно довольным. Он увидел воочию, какой стала Лиля. И его порадовало, что ситуация сложилась так, что они расстались по ее инициативе. И теперь можно не переживать за эту женщину, чья кожа на лице немного «спеклась» от жаркого солнца и возраста.

Но Сирена неизменно смотрела на него встревоженно. Столько лет прошло, а она все боялась, что любовь к Лиле всколыхнется в Михаиле вновь. И когда она сегодня провожала его к Таубам на поминки, то боялась всерьез: как он поступит, если его сердце «разморозится». Сирена знала, что она просто удобна мужу, что он спасается в ее любящих объятиях от одиночества. Только дети и связывают их, если разобраться.

Миша, которому его Ангел по просьбе Ангела Сирены не раз говорил: «Скажи жене комплимент, признайся в любви Сирене». А он… не мог.

Сглазить не хотел или не верил, что любит? Этот вопрос он и сам себе задавал. И вот сегодня он, наконец, с удовольствием посмотрел на жену – ему нравилась ее прическа и макияж, она явно использовала их, как оружие против соперницы.

– Что ж, милая, все прошло без эксцессов и выяснения отношений. Лилия совсем увяла – как цветок без воды. А ты у меня, вижу, расцветаешь пышно.

– Что, надо похудеть?! – преданно заглядывая в глаза мужу, спросила Сирена и судорожно сглотнула.