Любопытство - не порок, но оно наказуемо (СИ)

Мне не хочется с ним драться, но нужно, и это «нужно» бесит не только меня – зверь внутри рвет и мечет, видя внутренние страдания мальчишки снаружи.

Грим выглядит напряженным, и, самое поразительное, его монстр отзывается! Он тоже беззвучно кричит в постоянно мольбе о помощи, об освобождении… Это видно по его глазам, внутри которых тупая боль.

Я слабо киваю, разрешая ему нападать. Грим, пусть и прикрывается страшным некрасивым именем, неприятным поведением, остается джентльменом в бою, и не отбрасывает в сторону этикет, позволяя мне выбрать наш танец и ритм.

Теперь это уже не игра – это реальность, где понятно, что живым останется в конце лишь один. Его удары без оружия опасны, как новая бритва, а движения плавны и притягательны. Мне нравится то, как он нападет, а я ухожу от ударов в последний момент – в этом есть своя прелесть и хождение по краю. Когда еще моя жизнь будет так сильно зависеть только от меня самого?

- А ты хорош, - одними губами говорит мне Грим на корейском, и я слабо кивая, принимая его похвалу. Но не только мне видно, что парню напротив тяжело: он сбивчиво дышит, и футболка прилипла к телу из-за пота. Собственно, я и сам не выгляжу менее напряженным.

Самое смешное, что время идет, а мы не придвинулись ни на йоту – я не нападаю, а его удары не достигают цели. Зато в период боя мы успеваем славно поболтать:

- Кто твой учитель? – спрашивает Грим.

- Муракио Ни.

- Не слышал… Мой Шуцио-сан.

- Мой о нем рассказывал…

- И что говорит? – поинтересовался парень, делая выпад ногой, стараясь сбить меня, но я подпрыгиваю и возвращаюсь в свое обычное положение стоя.

- Это что, урок китайского? – слышу я слабое возмущение из зала.

Мы с Гримом не удерживаем улыбок. Наши звери танцуют в унисон, по-своему наслаждаясь происходящим.

Но неожиданно все меняется и Грим становится серьезней, осознавая, что силы на исходе и именно он расходует большую их часть, своими достаточно предсказуемыми ударами. И мне уже становится не так легко скрыться от его нападок, приходится уже и самому пустить в ход свои умения.

Я закрываю глаза, наслаждаясь спокойствием тишины и тьмы, абстрагируясь от происходящего, и ухожу в бок, тут же осуществляя целый ряд ударов по животу противника. Мне жалко, что Грим останавливается, чтобы выплюнуть на пол свою кровь, а еще мой зверь искренне соболезнует блондину, ведь не встав я на его пути в самом начале, он смог бы неслабо показать собственную мощь этим нелепым парням из мафии.

Движимый нежностью к мальчишке, я подхожу к нему ближе, и наклоняюсь, чтобы помочь. Грим ухмыляется в самый последний момент, чтобы показать мне, что держит все под контролем, и тут же сжимает на моей шее свои пальцы. Он выпрямляется и ликует, несмотря на ту боль, что плещется в его карих глазах… Я нажимаю пальцами ему на живот, давя на те точки, которые приносят наивысшую боль.

Он кривится, не понимая, но вскоре не выдерживает и падает навзничь. Вновь плюется кровью, и все же больше не встает.

Мои мышцы отчаянно ноют, требуя внимания. Только когда я слышу счет до десяти, начинаю понимать, насколько тяжело мне дался этот танец с Гримом, ведь мальчишка постоянно тренируется, в отличие от меня. Мне нужно срочно приходить в норму! Ведь спас меня только тот факт, что сам Грим еще не достиг наивысшей своей точки мастерства. Он юн, горяч и слишком раскован в своих действиях там, где не следует. Ему еще многому нужно учиться, но потенциал такой, что я не уверен в своей будущей победе, если мы встретимся спустя годы.

- Чертова игрушка! – слышу я щелчок со стороны зала, где сидит итальянская мафия. И поворачиваясь, вижу, что дуло пистолета Армандо направленно на Грима.

Если будет с кем встречаться…

- Так и знал, что это было бессмысленное приобретение…

- Он мой!

Далеко не сразу понимаю, кто именно выкрикивает эти слова, и только спустя пару мгновений приходит осознание, что это я сам прижимаю мальчишку к себе, закрывая от пуль.

- Что?!

- Я победил второй свой бой, который не должен был случиться сегодня. Я имею право на желание!

- Что за глупость?

Но главу мафии не поддерживают, и по залу проходит гул:

- Он прав. Эти девчонки слишком хороши…

- Второй бой. Причем без предупреждения и такой хороший.

- Он заслуживает одно желание.

Армандо не опускает пистолет, но смотрит на меня с каким-то странным выражением лица и та улыбка, что касается его губ, заставляет меня нервно сглотнуть. Напряжение повисает в воздухе.

- Пока еще Рио – моя игрушка, - замечает не менее властный голос Вернера. – И только я имею право убивать его!

Итальянец фыркает, но убирает оружие.

- Ты хочешь желание? – интересуется Армандо у меня, а я киваю в ответ. – Так может лучше свобода? – Вулф шипит и мужчина исправляется, - Или хочешь связаться с русской мафией, которой тут нет?

- Нет! – слишком быстро отвечаю я и прикусываю нижнюю губу, ругая себя. – Я хочу, чтобы Грим стал моей игрушкой.

Навряд ли эти парни поймут, если я им расскажу о таком понятии, как «человечность».

- Игрушка у игрушки? – слышу я веселый голос Вернера. – Это будет интересно. Я согласен!