Любопытство - не порок, но оно наказуемо (СИ)

Рио был удивительным, почти таким же как Армандо Де Сильво. Оба сильные, вызывающие страх и уважение. Не такие, как я. Звери. Я же, по сравнению с ними щенок. Нет, у меня не было привычки к самобичеванию, я самовлюблён отчасти. Просто привык смотреть трезво – они сильнее. Если Рио захочет меня убить – даже стая волков ему в этом не помешает. Если Сильво решит меня уничтожить – он поднимет весь мир из могилы, лишь бы это сделать.

- Рио и Сильво, - задумчиво произнёс я, погружаясь всё в новые мысли о них.

Они оба вызывали во мне чувство восхищения, страха, но и ненависти. Если же с Сильво всё было понятно – давняя детская вражда, то Рио вызывал во мне это чувство оттого, что он был слишком совершенен, и я боялся, что в один прекрасный день он просто переступит через себя и сорвётся с цепи. Тогда пострадаю не только я, но и Чарльз. О нём я волновался больше всего.

Так что же было бы, если бы итальянец и моя игрушка объединились? Конец детройской мафии? Конец волкам? Италия только об этом и мечтает – не удивлюсь, если он уже думает о том, как бы переманить к себе моего волчонка. Великая удача, что тот ещё со мной. Но нужно быть осторожнее и не давать повода Рио менять хозяина.

Что я, что Сильво – мы оба хозяева, Рио – раб. Разница лишь в том, что я ещё молод, наверное, отчасти неопытен, и решаю дела грубой мужской силой, не брезгую убийствами. Итальянец же пользуется мозгами – всё решает через своих дружков. Ублюдочное создание. Ненавижу его.

Поцелуй снова возник в памяти – я коснулся губ пальцами, отчего щеки загорелись. Как девица! До чего этот кретин меня довёл?! Ненавижу!

Всю дорогу до места встречи я старался не думать больше о мистере Италия, но волей неволей его образ всплывал в голове и вызывал странное чувство. Если бы он не был мужчиной, я бы подумал, что это возбуждение, но так как он был человеком, которого я ненавидел, я списал это чувство на желание всадить ему нож в спину.

Бои каждый раз проходили в разных местах – в городе числилось около десяти «официальных» подпольных рингов – те, о которых знало местное управление, - и около сотни мелких, не имевших ценности для богатых шишек, коими мы, политики Детройта, являлись. Так, мероприятие проходило в одном из лучших заведений города, по случаю судьбы которое принадлежало одному маловажному чиновнику. Разве не удивительно? Органы власти, которые мало того, что поддерживают мафию, так ещё и одобряют их беспощадные и незаконные игры - большинство борцов на ринге рабы, такие же, как Рио. Но раз уж так, то чему жаловаться?

Когда мы прибыли на место, Рио сначала удивился тому, что людей в этот раз больше, чем обычно, да и интерьер больше похож на праздничный – круглые столики повсюду с уютными диванчиками, интимная, располагающая к распитию спиртных напитков обстановка. И многое другое. Но потом мой мальчик расслабился – биться он мог при любых условиях, важен был лишь противник. Энрико. Сильный, наверное, даже слишком для Рио, но так даже интереснее. Но перед этим выступление!

Я огляделся в поисках наиболее подходящего места. Каково же было моё удивление, когда я встретился глазами с Сильво! Тот мгновенно повеселел и быстрым шагом направился ко мне. Я хотел сбежать. Правда хотел, иначе всё могло бы обратиться в братоубийство, но я не успел – он настиг меня в тот момент, когда я собрался ретироваться в туалет.

- Какие люди! – я весь сжался. Воспоминания о поцелуе снова взяли вверх, отчего по спине побежали мурашки – как же хотелось ударить! И почему поцелуй произвёл на меня такое впечатление? Как будто в первый раз! - Поздравляю тебя! Я слышал о твоем потрясающем успехе. Поздравляю! – он протянул мне руку. Я смотрел на неё не понимающе, будто не понимал зачем да почему он это делает. Он расценил это по своему и наигранно-грустно протянул: – Руку не пожмешь своему брату? – Я не понимал, что ему нужно. Правда, не понимал. И когда он уже было хотел уйти, я пожал его руку. Это ведь ничего? Всего лишь поздравление?

Итальянец улыбнулся.

- Вернер, я только хотел тебе сказать, что можешь на меня рассчитывать. Если смогу чем, я с радостью помогу тебе, – я растерялся. Да-да, об этом я и говорил! В этом Итальянце есть сила, которой нет у меня. У меня всё отображается на лице в то время как он собран и сдержан. За это я его и ненавижу. Я хмыкнул, чтобы скрыть своё замешательство. Он обошел меня и пристально посмотрел в лицо. – У твоих арабов ведь нет дел в Италии? – снова удивление. Почему он спрашивает меня об этом? Мне казалось мы давно закрыли эту тему. Оставили в прошлом! Прежде, чем я понял, что же нужно было итальянцу, он кинул мне «Не болей», похлопав меня по плечу и, подхватив с мимо проносимого подноса бокал, отправился в сумрак ближайшего темного угла. Что же ему было нужно?