Любопытство сильнее осторожности

– Как бы тебе объяснить, что бы стало понятно. – Полина не собиралась заводиться.– Москва, она, понимаешь, яркая, шумная, веселая, разноцветная, толстая, как купчиха, сидящая у самовара на холме с видом на реку. А Петербург, он, такой …, аристократ. Прямые улицы, проспекты, дворцы, дома, гранит, мрамор, атланты, кариатиды, скульптуры на крышах, памятники, арки, реки, мосты. Все вместе как один большой дворец императора. Лично у меня такое восприятие.

– Ну и переехала бы, раз тебе этот город нравится больше. Зачем торчать в Москве.

– Не-ет. Я свою Москву ни за что не променяю на другой город. Я ее слишком люблю для этого. Ты же, вон тоже переехал в Москву.

– Я по необходимости. Если бы не хронический бронхит, ни за что бы, ни уехал отсюда.

–Вот видишь. Каждому дорог тот город, где его родина. – примирительно произнесла Полина. – Ну и куда теперь?

– На Лиговку, в общагу. Нас уже давно там ждут.

– Стас, скажи, а Олеся, она, случайно, не твоя девушка? – спросила Полина.– Вдруг она плохо посмотрит на мое присутствие.

– Олеся и Петр мои одноклассники. В этом смысле мы и дружим, если это можно назвать дружбой.

– И, тем не менее, они согласны меня приютить. Значит, они к тебе очень хорошо относятся.

– Не знаю. Не спрашивал их об этом. – устало пробормотал Стас.

Но Полина его хорошо расслышала и задумалась. Ей стало очень любопытно своими глазами посмотреть на этих людей. Про себя она подумала, что всеми силами бы попыталась отказать Рыкову в аналогичной просьбе.

Олеся оказалась очень высокой крупной девушкой, с мышиного цвета довольно реденькими волосами до плеч, бледнокожей, почти бесцветной, с небольшими блеклого зеленоватого цвета глазами, в очках с широкой пластмассовой оправой, хмурой, без единого намека на радость. Полина почувствовала неловкость от этой встречи. Петр тоже выглядел больше озабоченным, нежели довольным. Подстать Олесе, он был крупным, но каким-то рыхлым, неспортивным. Беловолосый, бледный, угрюмый, и тоже очкарик. Полина никак не представляла себе их до этой встречи, но все же ожидала увидеть совсем других питерских студентов.

– Как доехали? – безразличным тоном спросила Олеся.

– Спасибо, хорошо. – ответила Полина, видя, что Рыков не собирается открывать рта.

– Садитесь за стол. Поужинаем. Мы вас ждали.– пробурчал Петр. Полине как будто послышалось: "Раз приперлись, то, так и быть, садитесь жрать."

Олеся тем временем разложила по тарелкам жареную картошку с грибами, и налила в глиняные кружки чай из большого эмалированного чайника. Полина уставилась на этот предмет, как на чудо.

– Сто лет не видела такого чайника.– извиняющимся тоном, произнесла она.

– Он самый большой. В него помещается почти четыре литра кипятка. У нас был электрический, но в нем только полтора литра. На всех не хватает. А этот поставишь на газ и через пять минут чай готов.

– Здорово. Я такой видела последний раз в детском саду. Нам из такого же зеленого чайника какао наливали.

– Нам тоже. – слегка оттаяла Олеся. – Вы как? После ужина гулять пойдете?

– Нет. Сегодня мы устали.– буркнул Стас.– Олеся, заберешь Полину к себе.– полувопросительно, полуутвердительно закончил он.

– Естественно.– Олеся не стала ничего объяснять. – Если все наелись, то мы пошли. Петр, я жарила картошку, тебе мыть посуду.

У Полины сложилось впечатление, что Олеся стремилась уйти от парней, как можно скорее. В этом Полина ее поддерживала.

Комнатка у Олеси была почти крошечной, этакий длинный пенал, чуть шире окна. Две узеньких кровати стояли с двух сторон от небольшого окошка, между ними однотумбовый письменный стол с дверцей с правой стороны, обыкновенный стул, два узких шкафа с двух сторон, раковина на причудливо изогнутой трубе, кран с двумя потертыми колесиками, круглое зеркало над раковиной, под зеркалом узенькая полочка с небольшим количеством необходимой косметики. С двух сторон от зеркала по крючку. На одном из них полотенце. Чуть правее обеденный стол на четверых, не больше, два стула и посудная полка над столом. На полке весьма небольшой набор тарелок, несколько бокалов, кастрюлька литра на три и сковородка. Все чистенькое, аккуратно расставлено и развешено на крючках. На гвоздике кухонное полотенце. На столе сахарница и солонка.

– У тебя очень чисто и уютно.– миролюбиво произнесла Полина.

–Спасибо. Твоя кровать справа. Располагайся. Постельное я сменила. – обыденным голосом произнесла Олеся.

Полина села на кровать и принялась расшнуровывать кроссовки.

– Олеся, ты не подумай, я не собираюсь отбивать у тебя Рыкова. Мы просто учимся в одной группе. Он уговорил посмотреть Санкт-Петербург. Я согласилась. Если бы знала, что тебе это будет неприятно, я бы отказалась. Между нами ничего нет, да и быть не может.

– Кого отбивать? Стасика? – Олеся рассмеялась несколько истерично, как показалось Полине.– Знаешь, если бы кто-нибудь увел этого Рыкова в неизвестные дали навсегда, я бы тому человеку, – Олеся задумалась. – не знаю, памятник бы своими руками поставила и свечку в храме во здравие зажгла.