Любовь Бешеного

В Москву Воронов с Ланой прилетели ранним утром. Предстояло долго ловить машину, но каково же было удивление Воронова, когда прямо за таможенным барьером он увидел добродушно улыбающуюся физиономию Михаила Никифоровича.

— Приветствую вас на родной земле! — бодро проговорил тот, затем протянул букет красных гвоздик Лане и крепко пожал руку Андрею.

— Господи, товарищ полковник, зачем было так хлопотать в такую рань? — смущенно спросил Воронов.

— Откровенно говоря, я с большим удовольствием повалялся бы в кровати, но… — посмотрел наверх полковник.

— Могли бы и просто водителя прислать.

— Не мог: шеф и это предусмотрел!

— Неужели так прямо и сказал?

— Даже добавил: «Встретишь лично!». И слава Богу! — воскликнул полковник. — Благодаря мне вы не замерзнете! А то словно на юг приехали: декабрь на дворе, а вы в одних плащиках! Генерал как в воду глядел: захвати, говорит, им пальто, чтоб не замерзли.

— Ну и Порфирий Сергеевич! — покачал головой Воронов. — Неужели так холодно?

— Двадцать два градуса мороза, да еще и ветер!

— Ну, с ветрами мы и в Нью-Йорке натерпелись! — Воронов зябко передернул плечами, подмигнул Лане и тут же воскликнул: — Ой, прошу прощения! Товарищ полковник, разрешите представить вам мою жену!

— Лана! — Она протянула полковнику руку, и тот с удовольствием пожал ее.

— Полковник Рокотов, Михаил Никифорович! Как же, как же, наслышан об этой красавице!

— Спасибо за комплимент! Мне о вас тоже Андрюша рассказывал.

— Надеюсь, не очень часто проходился «по матушке»?

— Ну что вы, Михаил Никифорович! Только самое хорошее!

— И на том спасибо! А где же ваш багаж? — удивленно спросил полковник, заметив, что у Воронова лишь небольшой чемоданчик, а Лана держит в руках спортивную сумку.

— А это и есть наш багаж! — усмехнулся Воронов.

— Да, впервые вижу русского человека, возвращающегося из-за границы почти налегке!

— Благодаря Порфирию Сергеевичу!

— Как? — не понял полковник.

— Факс, полученный за подписью Порфирия Сергеевича, звучал так: «Срочно вылетай в Москву!» А срочно — это значит немедленно. Во всяком случае, меня так учили и родители, и командиры. Мы взяли билеты да и вылетели! А вещи адмирал обещал переслать контейнером…

— Контейнером? Ну, слава Богу! — облегченно улыбнулся полковник. — Тогда все в порядке. Ладно, пошли в машину!

На улице дул пронизывающий ветер. Они устремились к черной «Волге», мгновенно продрогнув. Однако полковник приостановил Воронова за рукав, повернулся к Лане и смущенно сказал:

— Ты уж извини, дочка, но тебе придется ехать в другой машине: нам с майором поговорить нужно. Там, кстати, и дубленка для вас.

— Спасибо за заботу. А то, что ехать придется без Андрюши, я потерплю: никаких проблем, — заверила Лана. — Нужно так нужно! Мне в какую садиться?

— Сюда, в черную «Волгу»! — Полковник предупредительно открыл перед ней заднюю дверцу, и девушка поспешно юркнула внутрь.

Андрей наклонился и чмокнул ее в щеку.

— Дверь быстрее закрывай: салон выстудишь! — состроив серьезное лицо, бросила Лана. — Предупреди, если не домой поедешь.

— Обязательно, милая! — Воронов хлопнул дверцей и оглянулся по сторонам: полковник уже сидел за рулем своих зеленых «Жигулей».

Как только Андрей сел в машину, полковник тронулся, черная «Волга» поехала следом.

— На заднем сиденье теплое пальто, накинул бы, — предложил полковник.

— Спасибо, я и вправду замерз. Ну, рассказывайте, к чему такая срочность? Какие новости в Москве, в России?

— Новостей много… — задумчиво проговорил полковник. — Не знаю, с чего и начать…

— С любого конца! — усмехнулся Андрей.

— Хм… Действительно, проще начать с конца. Про Чечню, конечно, слышал?

— О выборах? Да, успел уже. Слава Богу, что не допустили к власти этого убийцу!

— Да, трудно было… — вздохнул полковник, думая по-прежнему о чем-то своем. Воронов почувствовал, что тот чего-то недоговаривает.

— Михаил Никифорович, чего там: руби сплеча! Зачем тянуть? — Он повернулся и посмотрел прямо в глаза полковнику.

— А вот ты своей новостью меня просто огорошил! — ответил полковник. — Когда поженились-то?

— Официально пока не расписывались… Свадьбу, думаю, весной сыграем! Но при чем здесь Лана? — удивился Андрей и вдруг догадался: — Неужели в Чечню?

Полковник тяжело вздохнул и кивнул головой.

— Черт бы побрал всех кретинов, затеявших эту войну! — взорвался Воронов. — Думал, что после Афгана ни в одну подобную заварушку больше не сунусь, и вот — на тебе! Господи! И когда только я смогу пожить спокойно хотя бы месяц?

— А кто тебе сказал, что у тебя нет этого спокойного месяца? — Полковник с улыбкой посмотрел на него.

— Как? Но генерал Говоров так торопился с вызовом…

— А если бы он не написал «срочно», то когда бы ты вылетел? — спросил полковник.

— Понятно: генеральская шутка…

— Не совсем! За этот месяц ты должен будешь не только отдыхать, но и вникать в ситуацию, изучать обстановку, готовить людей и готовиться к операции сам, а там, глядишь, и братишка вернется… — с намеком заметил полковник.

— Так… Выходит, и его вы хотите втравить в эту бузу?