Любовь бессмертная

– А то что? – в Косте тоже начала просыпаться злость. – Полицию вызовешь? Это же так ударит по твоему образу идеальной дамы. Вижу заголовки: директор музея обвинила сына в воровстве.

– Костя, прекрати! Просто объясни мне, что ты здесь искал.

– Я ничего здесь не искал! – он решил, что нападение – лучшая защита. – Ты сама, наверняка, забыла убрать папку в стол, а теперь обвиняешь меня.

– А откуда ты вообще знаешь, что она должна быть в столе?

– А где еще? Мама, ну правда, не сходи с ума, – Костя попытался ее успокоить. – Я вообще не заходил в твой кабинет. Зачем?

Элен опустилась на кресло, обхватила голову руками и быстро заговорила.

– Я знаю, что ты мне врешь. Ты опять врешь! Тебе что-то нужно, еще что-то разрушить, и ты врываешься в мой дом, пытаешься это найти. Для чего? Чтобы снова замарать все в грязи? Ты по-другому не можешь, ты постоянно все пачкаешь, – ее голос из тихого становился все громче и злее. – Как в семь лет, когда писался в постель, а я должна была за тобой убирать ночью.

Ярость внутри вспыхнула и заполнила собой все.

– А почему? – закричал Костя. – Почему? Потому что ты приволокла меня в эту дыру, где мне даже поговорить было не с кем! Да то, что я не остался психом на всю жизнь, только моя заслуга. Ты сделала все, чтобы из нормального человека, которым я мог быть во Франции, превратить меня в слабоумного!

– Да лучше б я тебя не рожала! – Элен вновь вскочила со стула. – Неженка! Сколько пришлось пережить твоему прапрадеду! И какие великие книги он писал. А ты! Только всю дрянь вытягиваешь из людей!

Костя зло рассмеялся:

– Да ты мне просто завидуешь! Наследница великого писателя: ты двух слов связать на бумаге не можешь!

Элен схватила стоящую на столе тяжелую декоративную подставку для канцтоваров и швырнула ее в сына. Она попала ниже короткого рукава футболки. Острый угол больно поранил кожу. Выступила кровь. Костя с ненавистью посмотрел на мать и, ни слова не говоря, выбежал на улицу. На крыльце он чуть не столкнулся с Кристиной.

– Поехали, – резко сказал он, и, схватив девушку за руку, повел к машине. – Нам здесь больше делать нечего.

Кристина молча забралась в «БМВ». Это было одно из качеств, которое Костя в ней ценил: знать, когда вопросы нужно оставить при себе и просто сделать то, что говорят.

Ничего не объясняя, Костя быстро выехал с территории усадьбы на проселочную дорогу. Дождь уже начался и становился все сильнее. Дворники работали непрерывно, чтобы водителю было хоть что-то видно. Рука болела, но злости было еще больше. «Почему? Почему так?» – билось в голове у Кости. Почему у него такая мать? За что она его ненавидит? Сколько бы он ни старался, чего бы ни добился в жизни, он всегда будет плохим. Да, возможно, сегодня он и неправ, и у нее есть повод злиться. Но, если бы она разговаривала нормально, если бы она вообще была нормальной, он мог просто рассказать ей, что нужна помощь. Что обнаружил в рукописи нечто необычное и хотел поискать в имении черновики романа, про которые раньше не слышал. Может, даже и искать бы ничего не пришлось, просто спросил у нее как у нормальной матери. Да даже как у директора музея! Но нет, любой его вопрос на тему прапрадеда всегда воспринимался как осквернение святого. Вот и сейчас, сколько же злобы было в ней! Разве можно так ненавидеть сына?

Косте хотелось поскорее уехать, но фура впереди еле тащилась. Быстро нажав на газ, он выскочил на встречную полосу. Крик Кристины раздался, когда Костя и сам уже заметил вылетевшую из-за стены дождя машину, ехавшую по встречке. Костя быстро повернул руль влево, уходя от лобового столкновения. «БМВ» вынесло на скользкую грунтовую обочину и закрутило. Удар! Ремень впился в грудную клетку. Подушка безопасности и нечем дышать. Все остановилось.

– Костя! – голос Кристины словно сквозь слой ваты, а точнее, подушки. – Ты жив?

Хотелось молчать, но нельзя.

– Жив.

Кое-как выпутавшись из подушки безопасности, Костя выбрался из машины и помог Кристине. Очень болели рука и грудь.

– Ты как? – спросил он, съежившись под холодным дождем. Никаких сильных повреждений у его спутницы не было видно.

– Жива. Плечо больно, но вроде ничего страшного, – Кристина старалась сохранять спокойствие.

В груди защемило, и Костя крепко-крепко обнял ее, будто пытаясь обрести хоть какую-то опору в этом мире. Она ответила тем же. Дождь лил на голову, а Кристина стояла рядом и становилось тепло. Просто тепло от осознания, что он сейчас не один, а именно с ней.

– У тебя ничего не сломано? – Кристина вдруг чуть отстранилась, будто почувствовав стыд, что не спросила, как он.

– Нет, не волнуйся, скорее всего, просто ушибы.

Костя посмотрел в ее испуганные глаза и почувствовал, что она очень сильно взволнована. Он продолжал держать ее за плечи, чуть обнимая. По лицу Кристины стекали капли дождя, смешиваясь со слезами, которых она так и не смогла сдержать. Ему захотелось прикоснуться губами к уголку ее глаз, чтобы узнать, какие на вкус эти капли. Соленые ли они как слезы или это лишь пресные струи дождя.

– Что же нам делать? – спросила Кристина, глядя ему в глаза.