Любовь без башни

— Таракашин! А куда ты повесил мое пальто? — прокричала Люся уже из прихожей. — Я хочу позвонить домой.

— А… так ты позвони с моего, с домашнего… — высунулся из кухни будущий законный муж.

Люся мило оскалилась, но все равно быстро метнулась к куртке, переложила документ во внутренний карман и уже совсем спокойно уселась пить чай.

— А ты знаешь, у тебя здесь премиленько… — от удачно проведенной операции расцвела она.

— Правда? — наивно возрадовался Таракашин и тут же решил воспользоваться Люсиным благостным настроением. — А значит, ты должна заплатить мне за квартиру…

— Это… это еще с какого перепугу? — не поняла Люся.

— А с такого! Потому что жить мы будем здесь, а у меня за квартиру не плачено уже шесть месяцев, вот так! — с довольным видом сообщил ей Таракашин. — И еще, ты же знаешь — если меня выселят, я не особенно опечалюсь. Я сразу же кинусь к дочери. Слава богу, у меня на старости лет сохранилось еще единственное любимое дитя, моя доченька! Вот я к ней и кинусь. И стану плакать: «Олюшка-а-а! А меня из домика выгнали-и-и! Не выкидывай папочку-у-у!» — и она меня не выкинет! А правда я хорошо придумал? Я уже давненько об этом подумываю. Каждый раз, когда к ним в гости прихожу, а потом когда ты меня от них выкидываешь, а мне так не хочется домой тащиться! Вот я тогда каждый раз и думаю! Я вот даже за ради такого случая готов кому угодно эту квартиру бросить!

— Нет чтобы переписать ее на внука, па-разит… — стиснула зубы Люся, но тут же взяла себя в руки. — Ничего, любимый, ты сначала съезди с Олей за границу, а уж там-то…

И Таракашин, ничего не подозревая, расплылся в счастливой улыбке.

Ну а потом уже было все совсем просто — Люся попрощалась и вышла, оставив Таракашина Виктора Борисовича витать в облаках. А ее приятно грела не первой свежести маленькая книжица в кармане.

Понятно, что сейчас, подходя к своему дому, Люся едва не пела от радости — день начинался удачно. И совсем напрасно говорят, что Люся орет к несчастью. А может быть, если кричать нарочно, то ничего и не случится?

— А вы сегодня одна, без этой вашей суки… — услышала она прямо над ухом чей-то знакомый голос.

— Зря вы так про Васю, — строго насупилась Люся. — Она совершенно замечательная женщина и прекрасный друг!

— Да я и не о ней… Перед Люсей стоял Ленечка, суженый Эльвиры Арнольдовны, и лучился счастливой улыбкой. — Я про эту вашу собаку. Здоровенную такую, вы еще с ней вместе гуляли, и Элечка носилась, как сумасшедшая… как девочка!

Люся смутилась. Сосед и в самом деле ни фига не разбирался в собаках, если Малыша принял за суку, но это вовсе не причина, чтобы она, Люся, обзывала животным свою же собственную подругу.

— А… а вам передали телеграмму? — смутившись, пробормотала Люся.

— Телеграмму? — вздернул брови Ленечка. — А, ну да, что-то такое Эля мне говорила. Я ведь что хотел у вас спросить — а вы сами не собираетесь покупать компьютер? Я, знаете ли, очень любопытствую этой вещью.

— Да нет, я пока не собираюсь… — отмахнулась Люся и снова напомнила: — Так я про телеграмму… Там про вашу маменьку написано…

— Угу, понял, про маменьку… — ласково расплылся в улыбке сосед. — А какие у вас новости на криминальном поприще? Вы знаете, я так мало выхожу… нет, даже не в свет, а просто на улицу, что мне каждая встреча со свежим человеком…

— Ну я не знаю… — кокетливо поджала губки Люся. — Вы, конечно, можете и дома сидеть, с Эльвирой, потому что она — заме-чательная женщина, просто замеч-чательная! Но зачем? Можно совершенно интересно проводить время всем вместе! Вы правильно заметили — я абсолютно свежий человек. А еще… у меня духи новые, пахнут огурцом, такая свежесть, говорят…

Люся сама себя не понимала — она несла откровенную чушь, вероятно, на нее так действовала пусть ранняя, но все же самая настоящая весна!

— Берите с собой эту суку и выходите гулять, я вас буду здесь ждать, — тихо, с вкрадчивой нежностью проговорил Ленечка. Вероятно, на него тоже действовало весеннее солнце.

— Суку… да она, наверное, еще спит, но… Господи! Да у нас кобель! Его же зовут Малыш! Хи-хи! — фыркнула Люся и стремглав унеслась к себе в подъезд.

А внизу, высоко задирая голову, остался ждать ее Ленечка — совершенно чужой суженый.

Дома уже была Василиса, она валялась одетая на диване, и выражение ее лица не выражало, как говорится, ничего хорошего.

— Вася! Собирайся, пойдем с Малышом гулять! — мотыльком впорхнула в комнату Люся.

— Я с ним уже гуляла, — задумчиво отозвалась подруга. — А ты… ты с Ленечкой встретилась, да?

— Откуда ты знаешь? — вспыхнула щеками Люся. — Я просто… просто выгулять же собаку надо!

— Говорю же тебе — я выгуляла… — Василиса не переставая смотрела куда-то поверх экрана. — Люсь, я все время думаю: а кто бы это мог за нами гоняться, а? И ведь мы с тобой совершенно спокойно отправили туда сегодня Аню! А она, между прочим, мать! Максима одна воспитывает! А мы…

— Так надо ей позвонить! — тут же встревожилась Люся.

— Да не переживай, — спокойно махнула рукой Вася. — Я уже ей звонила, там все нормально… Представляешь, даже этот индюк не звонил, как его… Ясин! А ведь обещал!