Любовь без дресс-кода (СИ)

Я ведь пробовала. Последние два года в школе и первые два года в институте дались мне очень тяжело. Меня даже таскали к врачу, но ничего кроме нервного истощения «нормального для абитуриентов», ничего не нашли. И на этом фоне я решила наконец попробовать быть «как все». Мне ведь тоже тяжело постоянно быть под давлением окружающих. Выслушивать мнение прохожих о моей одежде и прическе. Доказывать, что цвет ногтей не влияет на мои способности к учебе. Снова и снова оказываться в центре любого происшествия, даже если я всего лишь шла мимо.

И я попробовала. Послушала каждого взрослого и умного человека — и сделала приличную стрижку, покрасилась в пристойный каштан, наносила аккуратный нюдовый макияж, ходила в юбках чуть ниже колена и на каблуках в несколько сантиметров. Говорила тише, не ввязывалась ни в какие истории вроде той, с которой началось наше знакомство с Вадимом. И выбирала то, что выбирало большинство.

В какой-то момент мне показалось, что я перестала существовать. Однажды я не смогла ответить, какое у меня любимое мороженое. Я просто не помнила. Даже на свиданиях я позволяла выбрать за себя.

— Ты не хочешь?

— Нет.

— Даже ради меня?

— Вадим, когда мы познакомились я увидела тебя таким какой ты есть. Ты трудоголик, тебе пофиг на художников, но читать ты любишь, ты смотришь только фэнтези-сериалы и ненавидишь медицинские, тебе все равно, какого цвета стены в твоей квартире, но важно, из какой ткани постельное белье — и еще тысяча разных мелочей, включая любовь к похоронным костюмам и привычку засовывать руки в карманы. Я разве бросилась тебя менять? Требовать от тебя что-то? Даже про карманы всего один раз сказала. Я приняла тебя таким.

— Серьезно, ты не хочешь измениться ради меня?

— Вадим, а ты ради меня хочешь?

— Да.

— То есть, ты готов перестать заниматься работой 90 % времени, будешь ходить со мной по выставкам, читать мои книги, смотреть мои фильмы, проводить со мной целые дни? И еще тебе пойдут толстые белые свитера и светло-голубые джинсы.

— Хорошо, на свитера согласен. И на джинсы. Но если я перестану заниматься работой, моя компания просто развалится. Что-то я смогу делегировать, но очень мало, тут все завязано на мне. У меня тупо не останется денег на ту же квартиру, которую ты так любишь.

— А что, никак нельзя совместить? Кстати, квартиру я не люблю. Даже уже ненавижу после моего заточения.

— Ян, ну ты логически подумай — как можно совместить работу и ее отсутствие? Как можно не заниматься делами, но заниматься ими? Что за бред?

— А почему ты думаешь, что я могу совместить? Почему ты думаешь что моя яркость и независимость, которые тебе нравятся, совместимы с «Да, дорогой, я сделаю, как ты скажешь» и принести борщ с задранным подолом?

— А как же любовь?

— Ты меня любишь?

— Да.

— Я тебя тоже люблю. Это у нас общее. Мы это выносим за скобки и сокращаем. Уравнения решал в школе?

Слишком много было слов. Но без слов мы уже пробовали — и где мы оказались? Надо было решить все раньше. Понять все тогда, когда мы еще не вросли друг в друга.

Хотя с другой стороны, у нас бы не было этих долгих недель, этого прекрасного секса, этих закатов, ночей, туманных рассветов.

Мне очень хотелось плакать, но плакать было нельзя. Вадим тут же превратится в Настоящего Мужчину, Который Решает Проблемы. Точнее — заметает их под коврик.

А все просто.

Он хочет, чтобы я была такой как я есть, но по нажатию кнопки переключалась в свою противоположность.

Я хочу…

Я впервые думаю, чего же хочу я.

Тоже очень многого.

Например, его.

Но еще работу. Любимую работу. Ту, которая часть меня.

Я пойду работать в какую-нибудь крупную компанию. Начну с низов, доберусь до любимых форумов, а там и до соцсетей. Не может же быть, чтобы один Мартин придумал такую классную штуку? В конце концов, есть Гугл с разработкой ИИ… у меня просто руки чешутся начать. Прямо завтра. Теперь, когда я оказывается могу не бояться.

Мне будет чудовищно грустно без Вадима. Без его прозрачных глаз и кривой ухмылки. Без его наглых пальцев и горячей кожи, без внезапного посреди ночи секса. Без «милой» и невероятных его поцелуев.

Божечки, как я проживу без его поцелуев?

Я чуть не передумала. Я смотрела на самолеты за окном, превращая розовое сердечко на тарелке в кашицу, и они расплывались перед глазами.

Всего-то надо — сказать, что я ошиблась. Что я не смогу без него. И получить компенсацию этих вот слез, немедленно, в любом количестве. Получить обратно его тепло.

А потом как-нибудь справлюсь. Научусь ходить на каблуках, куплю серо-розовый гардероб, накачаю губы, отшлифую кожу, отбелю зубы…

На зубах я вспомнила стреляющую боль.

На самом деле я сейчас просто хочу избежать боли. Понимаю, что придется отказаться от себя.

От себя.

Самой.

Какой бы я ни была.

Чтобы что?

Получить ту же боль, но вечную, регулярную. Посвятить жизнь прекрасному Вадиму. И даже если он потом не обменяет меня на две по двадцать, что же в конце жизни останется у меня?

Я вдохнула, пытаясь почувствовать в стерильном запахе аэропорта запах Вадима. Но почувствовала только аромат кофе.