Любовь без гарантий (сборник)

Что ж за несправедливость такая? Слезы катились по щекам. Ирине было унизительно стоять вот так под дверью в роли подслушивающей. Она нашла в себе силы оторваться от стены и уйти… Но этот подслушанный разговор лишний раз убедил ее: там все серьезно. Серьезно и надолго. Нечего выжидать, незачем терпеть, ни к чему множить свои страдания…

Она решилась.

– Я ухожу, – спустя месяц произнесла она.

Иван деланно-равнодушным тоном произнес:

– Скатертью дорога!

Семен Львович никак не ожидал подобного исхода. Он, со свойственным ему пристрастием к анализу, казалось бы, продумал все возможные пути развития ситуации. Но такого хода не было в его логических умозаключениях. Не могла, по его представлениям, Ирина принять подобного решения. Не должна была! Ну никак не должна!

С одной стороны, ну и Бог бы с ними. Сами женятся, сами разводятся. Он-то при чем? Но все же голос совести скрипел потихоньку, что жалко такую семью, что что-то неправильно было им – Семеном Львовичем – исполнено, раз к таким плачевным результатам привело.

И если уж быть абсолютно честным перед самим собой, то боялся Семен Львович, естественно, не голоса своей совести, а совсем-совсем другого.

Боялся лишиться столь легкого дохода. Ведь это что же получается? Когда Лола была в любовницах, деньги она ему платила исправно. Конечно, он не мог знать доподлинно, сколько именно дает ей Иван и, соответственно, вычислить свой процент досконально он тоже не мог… И тем не менее… Регулярные суммы оседали в кармане, и Семен Львович был этому рад. Один ручеек здесь, другой – в другом месте. Там поддержат, сям отстегнут. Глядишь, месяц закрыл неплохо. Плюс пенсия, которая годами скапливалась на счету. Его и Элеоноры. Они не заглядывали в свои сберегательные книжки по нескольку лет. Спроси их, они бы даже сумму своей пенсии не смогли назвать. Ну сколько бы ни было, а зарабатывать надо было, по разумению Семена Львовича, еще и еще. Такой или подобный лозунг он все время декламировал своей Эльке. Она не возражала, в дела мужа не лезла, вопросов лишних не задавала. Зато бриллианты в подарок от мужа принимала как должное и по курортам продолжала ездить по нескольку раз в год.

Правда, Иру жалела.

– Семен, признавайся! Твоих рук дело?

– Элечка, ты о чем? – невинно вопрошал он.

– Я про Ивана и Ирину!

– Что ты? Как можно? Да и зачем бы мне это? Сама подумай.

– А нечего мне думать! Это ты у нас мыслитель. Это ты все какие-то схемы многоступенчатые придумываешь. Кто тебя поймет, зачем?

– Мне тоже эту семью жалко.

– Слушай, а ведь, правда, некрасиво получилось… Как будто мы невольно виноваты.

– В чем виноваты? Эля, ты что? – он в праведном недоумении вскидывал брови.

– Ну… через нас же Иван с Лолой познакомились…

– И что?

– Получается, будто мы их… свели… – виновато произнесла Элеонора.

– Какие глупости! Ты выбрось это из головы и никому никогда ничего подобного не повторяй! Да через нас сотни людей знакомятся друг с другом. Так что? Мы должны теперь отвечать за все связи, которые сложились в нашей общей компании?

– Не передергивай, Сеня! Ты прекрасно понимаешь, что семья у Ивана была замечательная. И до знакомства с Лолой жили они прекрасно и счастливо, детей растили, бизнес вели… А потом все пошло наперекосяк.

– Ну а мы-то при чем? Я никак тебя не пойму! – Семен Львович начинал сердиться. Эля почувствовала это и немного сбавила тон.

– Да вроде бы и ни при чем… Только лично я ощущаю себя виноватой.

– Это ты напрасно, Элечка! Напрасно! Они зрелые люди, разберутся без нас. Главное, ты не волнуйся. А то, не дай Бог, давление поднимется. Мне твое здоровье дороже… Ты лучше отдохни, – посоветовал он.

– Да, пойду прилягу. Что-то и вправду слабость какая-то вдруг…

Разговор этот Семену Львовичу не понравился. Однако он извлек из него некоторые выводы и в беседе с Ириной как-то вставил:

– Ирочка! Деточка! Я тут… вот что… хотел сказать тебе… Вернее даже, прощения попросить…

Ирина, уже будучи в разводе, пошла как-то с Семеном Львовичем и Элеонорой в театр. Дома было настолько тошно и скучно одной, что решила она принять приглашение пожилой пары и отправиться с ними на спектакль. В антракте в буфете Семен Львович разлил дамам шампанское, себе взял коньяк и сказал:

– Мы с Элеонорой невольно, видимо, виноваты перед тобой…

– В чем это?

– Ну… вроде бы… так получилось, что через нас Иван познакомился с Лолой… – виновато произнес он.

– Ой, – Ирина с досадой махнула рукой. – Бросьте, Семен Львович! Чему быть, того не миновать. Вы-то тут при чем?

– Ну все-таки… все-таки… Так что ты, Ирочка, зла на нас с Элеонорой не держи! И прости… Эля очень переживает, – голос стелился мягко и тихо.

– Давайте оставим эту тему. Ладно? Все, что ни делается, к лучшему. Тяжело мне, правда, пока… Но, думаю, пройдет. Успокоится все, уляжется по своим местам…

– А детки как? – вставила Эля.

– Марина со мной. И няня наша осталась. Так что справляемся. С мальчиками вижусь по выходным. Переживают они, конечно, но вида не показывают. Я-то чувствую, как им тяжело…

– С работой что решила? – голос Семена Львовича вновь обрел уверенность.