Любовь без границ

По дороге домой Джулия, как водится, расспрашивала близнецов, чем они занимались и чем угощались на празднике. Выяснилось, что угощение состояло из колбасок и пирога, а забавы — из прыжков на «баюкающих подушках» и игры в «Найди яйцо». На вопрос, понравилось ли им все это, близнецы хором ответили «да!». После этого, о чем бы Джулия ни спрашивала, ответ следовал утвердительный и односложный, потому что никто ее не слушал — Джордж и Эдвард стягивали штанишки и трусики (на спор: кто быстрее и кому меньше помешает ремень безопасности), невинно глядя в зеркальце, чтобы вовремя встретить взгляд матери. В Черч-Коттедж они прибыли уже одетыми, хоть и снова расхристанными, но, главное, умиротворенными, так как спор кончился вничью. Стоило отстегнуть ремни, как мальчики галопом бросились на поиски отца. Хью был на кухне. Он оживленно говорил по телефону, то и дело разражаясь смехом. В джинсах и розовой рубашке с засученными рукавами, с сигаретой в жестикулирующей руке и слегка растрепанными волосами, он выглядел таким довольным, таким уверенным в себе, что Джулия ощутила мощную вспышку любви и приятное стеснение внизу живота — надежду, что этим вечером они займутся любовью.

— Мне пора, вся команда уже дома! — сказал Хью, без особого успеха пытаясь обнять близнецов одной рукой. — Конечно, конечно… отлично!.. как говорят в армии, к бою готов!.. спасибо, что позвонил, чао!

Он положил телефон и подхватил мальчишек на руки.

— Ой, боюсь! Не обожги меня! — с театральным ужасом воскликнул Эдвард, отклоняясь подальше от сигареты.

— Захочу и обожгу, — пригрозил Хью, чмокая его в нос. — Имею полное право, потому что я твой отец.

Он перевел взгляд на Джулию и безошибочно истолковал ее девически застенчивый и при этом манящий взгляд. Он пошел, как был, с Джорджем и Эдвардом на руках, и склонился к ее уху:

— Жду не дождусь…

— Хью! — Джулия залилась краской.

— Как день?

— Удался. Мэнсфилд-Хаус согласен участвовать в передаче. Знаешь, там заправляет «железная леди», одна из тех женщин, что эмансипированы сверх всякой меры и мужчин считают слюнтяями. Но передача выйдет отменная.

— А про Кейт вы говорили?

— Отпусти! — потребовал Эдвард, вырываясь из объятий Хью.

Как только он спрыгнул на пол, Джордж начал рваться за ним.

— Про Кейт? Нет. А надо было?

— Ну, в последнее время она как-то замкнулась в себе, и Джеймс очень за нее тревожится.

— Надо же! — сказала Джулия, однако было видно, что мысли ее заняты совсем другим. — Кто звонил?

— Да мы тут прикидывали, во что обойдется наша затея, и теперь ясно, что бояться нечего — вполне уложимся в бюджет.

— Как чудесно!

Хью потянулся погасить окурок в пепельнице в виде расписного петуха, которую они вместе выбирали во время отпуска в Португалии. Потом снял с Джулии очки, отложил и заключил ее в кольцо объятий.

— Вижу, моя сладенькая, ты не слышала ни единого слова из того, что я тут наговорил, — пророкотал он с «ковбойским» акцентом.

Джулия захихикала.

— А почему? Да потому, что голова у тебя не тем занята. Только и ждешь, когда наши детки будут в кроватках и я наконец смогу… — Он провел ладонью вниз по ее ягодицам.

— Перестань! — счастливым голосом запротестовала она.

— …наконец смогу тебя душевно трахнуть! — продолжал он, задирая подол короткой юбки и просовывая руку между ее ног.

— Что-что ты сможешь? — заинтересовался Джордж.

— Трахнуть вашу мамочку так, что у нее челюсть отпадет, — небрежно объяснил Хью.

— Хью! — воскликнула Джулия, шокированная и возбужденная.

— Ой, я вижу мамины трусики! — восхитился Джордж.

— Где? Где? — Эдвард поспешил к нему.

Оба зачарованно уставились.

— Ух ты, черные!..

Хью посмотрел на свои оттопыренные брюки и ухмыльнулся.

— Хватит болтать! Пора заняться делом. Сегодня, мальчики, вам предстоит самое скоростное купание в жизни. — Он подмигнул Джулии. — Идем скорее! В четыре руки мы управимся мгновенно.

Ранние весенние сумерки постепенно пробирались в комнату. Джосс лежала на неразобранной постели и думала, что (в самый-самый первый раз за всю жизнь) она, быть может, где-то как-то самую малость счастлива. Счастье не входило в привычный спектр эмоций, в ее кругу было не принято даже упоминать о том, что счастье существует (куда круче находиться в глубокой депрессии). Не имея ни малейшего понятия о том, как ведет себя счастливый человек, Джосс лежала на постели — без света, даже без музыки, просто ощущая и робко наслаждаясь.

Самая большая странность состояла в том, что в ответе за этот первый крохотный кусочек счастья была мисс Бачелор. Если бы не мисс Бачелор, Гарт ни за что не заметил бы Джосс и Джосс не лежала бы сейчас, мысленно рисуя его лицо и клятвенно заверяя небеса, что никогда, никогда уже не будет грызть ногти.

А ведь как кошмарно все началось!