Любовь без границ

— Не будешь больше плакать? — с сомнением спросил Джордж.

— Конечно, нет. Глупая мама больше не будет плакать.

— Глупая мама! Глупая мама!

— Вот что, — сказала Джулия, вставая, — идемте пить чай. Я сделаю нам всем тосты с мармеладом.

Телефон разразился звонком, и она галопом бросилась снимать трубку. Это мог быть Хью… это должен быть Хью, покончивший наконец с открытием супермаркета — звонит, чтобы сказать, что все прошло в лучшем виде и что он как на крыльях летит домой!

— Миссис Хантер?

— Да, я.

— Вивьен Пеннимэн.

— О! — Губы автоматически сложились в улыбку. — Как поживаете?

— Спасибо, неплохо. Вообще-то я звоню мистеру Хантеру. Можно его на минутку?

— К сожалению, он еще не вернулся. У него сегодня открытие супермаркета в Ковентри, и он…

— Знаю! — перебила Вивьен (в ее голосе не было и намека на дружелюбие). — Мне только что звонили из упомянутого супермаркета, и как раз потому я хочу поговорить с Хью.

— Что-то не так? — в панике спросила Джулия.

— Ничего такого, с чем нам не удалось бы справиться, — с некоторой запинкой ответила Вивьен и добавила мягче: — Так, административная неувязка. Тем не менее прошу, пусть Хью позвонит мне, как только вернется.

— Разумеется!

Когда трубка была положена, Джулия еще с минуту смотрела на телефон. Близнецы толкали стулья с противоположных концов стойки к центру, где находился тостер.

— Только не трогайте нож… — рассеянно сказала она.

Стулья столкнулись с треском, за которым последовал громкий вопль — Джорджу прищемило пальцы.

— Ай! Ай! Аааааай!!!

В попытке освободить брата Эдвард дернул стул, но вбок, еще и проехавшись им по многострадальной руке. Вопли переросли в пронзительный визг. Спеша к месту происшествия, Джулия услышала шуршание шин по гравию. Слава Богу и всем святым, Хью уже дома!

— Кровь! — вопил Джордж.

— Нет, крови нет. Твои бедные пальчики всего лишь ушиблены. Будут синяки, но мы их помажем, и все пройдет. Идем, подставишь руку под воду.

— Я не виноват! Не виноват! — завывал Эдвард.

— Конечно, милый. Это вышло случайно.

Задняя дверь медленно отворилась. Все обернулись дружно и с облегчением. На пороге стояли двое: Хью и шофер машины, присланной за ним из Ковентри, — он поддерживал Хью под мышки, как инвалида. Не успела Джулия испугаться, как ей стало ясно, что Хью всего лишь мертвецки пьян.

Глава 12

— Ох, ради Бога, тише! — простонал Бенджи и схватился за голову.

— Ну а теперь что?

Привязанность, которую Кейт чувствовала к шеф-повару, была щедро сдобрена раздражением. При всех своих недостатках это было милое великовозрастное дитя, однако порой недостатки перевешивали настолько, что хотелось задать дитяти порку.

— Что, что! Двухдневный запой, вот что.

— Как, опять?! Болван! Ты никогда ничему не научишься.

— Вчера был мой день рождения. А ты даже и не вспомнила.

— Как я могла вспомнить, если не знаю, когда он? Между прочим, это тебя не извиняет. Напиваться на собственный день рождения — дурной тон.

— С каких пор? Лично я всегда напиваюсь на свои дни рождения.

— Тем более болван!

Мутный взгляд Бенджи ушел в сторону, в пространство кухни, и постепенно прояснился.

— «Ерши»… — мечтательно протянул он, — «Ерши из текилы»…

— Что?

— Знаешь, что такое «ерш»? Когда смешивают неподходящее пойло. Надо разбавить текилу лимонадом, хорошо потрясти и опрокинуть внутрь, пока играет.

— Что?

— Пока пузырьки не вышли, тупица! Я вылакал десятки таких «ершей». Десятки, десятки и десятки! — Взгляд вернулся к Кейт, стремительно затуманиваясь опять. — К ним так легко пристраститься… ты бы тоже пристрастилась.

— А что, это настолько вкусно?

— Откуда мне знать? Думаешь, я что-нибудь помню? — Бенджи помотал головой, разгоняя дурман похмелья. — Эй, ты что-то неважно выглядишь! Неприятности?

Кейт как раз начала наполнять перцемолку. Рука у нее дернулась, и круглые разноцветные зернышки запрыгали со стола на пол.

— Да все нормально. Я просто не выспалась.

— Хахаль замучил любовью? — заинтересовался Бенджи.

— Нет, — ответила Кейт, хотя отчасти это было верно.

Марк с примерным усердием строил из себя униженного и оскорбленного: то дулся и едва цедил слова, то был даже слишком многословен, обличая ее за неспособность принадлежать ему безраздельно, телом и душой. Он не мог ни понять, ни принять того, что занимает в ее жизни второстепенное место — после Джосс.

— Вообще-то хахаль немного достает, — сказала Кейт, — но это причина не из тех, по которой теряют сон…