Андрей приносит нам еще шампанское, и мы втроем выжидаем официальную часть. Глеб при помощи Ангелины перерезает ленточку, говорит вступительную речь, и гости проходят внутрь помещения. Отделка выполнена в том же стиле, что и предыдущие два здания, соединенные переходами, только намного просторнее и современнее.
С помощью лифта добираемся до крайнего этажа, чтобы попасть в новый конференц-зал с уже накрытыми столами.
- Хочешь что-нибудь? – спрашивает Настя, оглядываясь.
- Нет. В этом платье я сразу стану похожей на гусеницу.
- Не преувеличивай, ты тоже, кстати говоря, заметно похудела. Переживаю за тебя, - смотрит на меня задумчиво. – А где Арсений? Приедет?
- Мы с ним расстались… Ну это сильно сказано, конечно. Мы ведь и не начинали встречаться.
- Я сразу знала, что так будет. Это правильное решение, Ксюш, - поддерживает Настя. – Я тоже пыталась с Давидом забыть Андрея. Так не работает.
Молча выпиваю еще бокал шампанского. Голову немного ведет, но в душе появляется легкость. Следующий час мы веселимся под знакомые песни. Хозяина вечеринки нигде нет и на время я вообще о нем забываю. Музыка и танцы позволяют расслабиться и обрести уверенность.
Подхватив сумочку, отправляюсь на поиски туалетов, чтобы поправить макияж и прическу. Долго брожу по пустым коридорам, пахнущим свежим ремонтом, прежде чем в конце одного из них не вижу заветную табличку. За спиной раздается звук открываемой двери, и я резко разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов.
Глеб с Ангелиной тоже останавливаются, глядя в мою сторону. Между нами примерно десять метров, но я отчетливо вижу, как взбудоражено женское лицо и невозмутимо мужское.
Где они были и самое главное, чем они там занимались?
- Заблудилась, Ксения Сергеевна? – едко спрашивает управляющая, поправляя тонкую лямку платья.
Наверняка, если бы не два бокала шампанского, я бы ответила в ее же стиле. Но алкоголь рушит мою защиту, как карточный домик, и на моем лице скорее всего проносится боль, потому что в груди невыносимо, словно в клетке, бьется именно она.
А скрывать что-то я не в состоянии.
Перевожу взгляд на то, как девушка подхватывает его под локоть, разглаживая ткань на рукаве.
- Простите, - говорю, развернувшись, и как можно быстрее иду к заветным туалетам.
Не видеть, не знать, ничего не чувствовать!
Это все, чего я хочу сейчас.
Добравшись, захожу внутрь и сразу бросаюсь к широкому зеркалу на стене. Кинув сумку на тумбу, опираюсь на нее же ладонями и сканирую свое отражение. Макияж не поплыл, волосы тоже в порядке. Только в глазах отчаяние.
Надо успокоиться, он может встречаться с кем угодно.
Дверь вдруг открывается и за спиной возникает мужская фигура. Щелкнув замком, он опирается на стену спиной. Расстегивает пуговицу пиджака и размещает руки в карманах идеально отглаженных серых брюк. Белоснежная рубашка делает его глаза еще темнее.
- Поговорим? – спрашивает Глеб, изучая мое лицо в зеркале.
Глава 32. Ксения.
- Не слишком ли много собеседниц за вечер? Не надсадись, Громов? – спрашиваю разражительно, включая кран. Подставляю руки под холодную воду, чтобы хоть немного прийти в себя.
На него больше не смотрю.
- Ангелина мой сотрудник, - говорит уверенно. – У нас никогда ничего не было.
- Угу, - киваю головой.
- Ревность – мерзкое чувство. Не правда ли? – спрашивает иронично.
Кидаю в него мысленные молнии.
Он помнит. Помнит мой поцелуй с Арсением. Неужели ревнует? В душе загорается надежда, что ему не все равно. Хоть какой-то шанс.
- Где Долинский? Почему ты одна?
Молчу, импульсивно вытирая руки салфеткой, выкидываю ее в ведро.
- У вас с ним серьезно?
Взмываюсь.
- Несерьезно у меня было только с тобой. Больше никто не додумался, слава богу.
Открываю сумку и достаю бархатный мешочек. Осторожно размещаю его на тумбе.
- Это очень милый поступок, Глеб. Я оценила твою щедрость. Но я не могу принять. Прости, что так долго держала их у себя.
Медленно подходит, убирает руку из кармана и небрежно проводит пальцами по своему подарку.
- Ту же понимаешь, что я не хотел тебя обидеть? - спрашивает, изогнув бровь.
- Понимаю, - киваю.
- И это не плата за секс, - фиксирует мой взгляд в зеркале.
- Пфф, естественно - нервно смеюсь. – Зачем тебе платить за то, что я сама тебе дала? Добровольно.
Глеб хмурит брови. Ему не нравится это слышать. А я больше не буду разговаривать полутонами, не буду щадить свои чувства.
- Сама пошла на твои условия. Сама трахалась с тобой.
Последние слова заставляют мои щеки вспыхнуть, а его кадык дернуться.
- Не будь вульгарной, - резко останавливает. – Тебе не идет.
Агрессивно смеюсь. Намеренно громко, чтобы перебить шум в ушах от его близости. От того, что он рядом, как обычно ничего не соображаю.
- Это ужасно пошлая, но правда.
Глеб долго смотрит на то, как я тяжело дышу, а потом резко тянет за локоть и прижимает мою голову к своей груди. Боже. Вдыхаю его запах и тону в ощущениях. Корю себя за малодушие и слабость, но мои руки сами по себе проникают под его пиджак и встречаются друг с другом за широкой спиной.
Я словно домой вернулась.