Любовь без правил

— Достаточно велик, иначе он не зарабатывал бы деньги, — усмехнулся Джобс. — В том, что касается поведения в высшем обществе, куда тебя введет Ригдейл, я советую положиться на него. Он прекрасно знает что делает, и до сих пор им были довольны. Если он будет давать тебе советы — прислушайся. Я могу дать тебе гарантию, что злоупотреблять своим положением Ригдейл не станет. Он четко представляет себе границы. Он твой помощник и советник, и ничего более.

— Хотелось бы надеяться, — пробурчала Тэсс, но от дальнейших комментариев воздержалась.

— Каждый раз, — сказал он, останавливаясь в дверях, — я поражаюсь эффектности, с которой совершается появление агентов какой-нибудь секретной службы в моем доме. Господа и дама, вам не кажется, что вы могли бы просто позвонить в дверь? Честное слово, я открыл бы.

Доминик Теобалд Ригдейл (черт возьми, в сотый раз подумала Тэсс, удавиться можно — Теобалд!) с интересом разглядывал агентов ЦРУ, словно из ниоткуда возникших в его гостиной. Проникнуть внутрь оказалось не слишком сложно — Тэсс приходилось бывать в куда более охраняемых местах. Все правильно, это же просто особняк богатого человека на побережье Майами, а не жилище наркобарона.

— Простите, мистер Ригдейл, но нам не нужно, чтобы кто-то видел нас у вашего парадного входа, — вежливо произнесла Тэсс.

— И говорите вы всегда одно и то же, — усмехнулся он.

Тэсс поморщилась.

Хозяин непринужденно прошел по гостиной, опустился в инкрустированное кресло в стиле позднего барокко и царственно махнул рукой.

— Да садитесь же, садитесь. В ногах, как говорит один мой русский друг, правды нет.

— Спасибо, мы постоим, — отказалась Тэсс.

— Ну хорошо, если вы так хотите. Вы явно знаете, кто я, а вот я с вами не знаком. Может быть, представитесь?

У него были манеры богатого южанина-землевладельца, который еще не окончательно освоился после победы Севера над Югом и не очень понимает, куда делись рабы с плантаций; двигался и говорил он неторопливо, словно у него было сколько угодно времени, и голос у Ригдейла оказался глубоким и чуть рокочущим. Таким голосом хорошо произносить патриотические речи с трибун или проповеди с кафедры.

А лицо — Тэсс отмечала мелочи, словно записывала на внутреннюю пленку, — было очень живым, несмотря на то что мимика почти отсутствовала. Эти черные брови в сочетании с пепельными волосами производили потрясающий эффект, особенно если Ригдейл чуть приподнимал их. И едва заметная улыбка, когда складки у носа и рта становились еще глубже, передавала оттенки эмоций лучше, чем кривляние в стиле Джима Кэрри. И крупные руки, сейчас неподвижно лежавшие на темных подлокотниках кресла ценой в половину квартиры Эррола. Надежность. Такому человеку очень хочется отдать на хранение все свои деньги.

Ему и отдавали.

Ригдейл был одет в светлые брюки и легкий пуловер, на руке матово посверкивал конечно же «Ролекс». Все в Доминике Ригдейле подходило под словосочетание «конечно же». Конечно же он представителен, у него соответствующие статусу дом и одежда. Конечно же он может позволить себе вести себя так, как ему заблагорассудится.

Конечно жеон почти наверняка окажется абсолютно невыносимым.

— Мое имя Тэсс Марлоу. — Пора наконец представиться, еще будет время как следует разглядеть навязанного помощника. — Я руководитель группы и ответственная за операцию, в которой вы участвуете вместе с нами. Это мои люди: Дэвид Блайт, специалист по компьютерным системам…

Дэвид флегматично кивнул. Он был одет, как и Тэсс, во все черное, но не потому, что соблюдал траур по Эрролу (старомодный и так легший на душу обычай), а потому, что всегда так одевался.

— …Адам Фейерман, психолог.

— Приятно с вами познакомиться, мистер Ригдейл. — Адам, стоявший ближе всех к креслу хозяина, сделал пару шагов вперед и протянул ему руку, которую тот, привстав, пожал. — Наслышан о вас.

— Из уст психолога слышать такое страшновато, — хмыкнул Ригдейл.

Однако на Фейермана он посмотрел одобрительно. Тот смотрелся респектабельнее всех в команде — Адаму недавно исполнилось сорок пять, и он был старшим из присутствующих. К тому же предпочитал классический стиль и носил очки: он был сильно близорук.

— Вам не о чем беспокоиться, — отточенно улыбнулся Фейерман.

— Томас Харди, наш аналитик, — представила Тэсс последнего члена своей команды.

— А я думал, вы пригласили какую-нибудь голливудскую звезду для прикрытия, — заметил Ригдейл.

Он был прав. Том действительно смотрелся человеком, сошедшим с экрана: шатен с чуть вьющимися волосами до плеч, голубыми глазами и безупречной улыбкой. Всем этим ЦРУ беззастенчиво пользовалось.

— Мистер Ригдейл, надеюсь, вы знаете, что у нас не слишком много времени. Рейс в Вену завтра утром, а до этого я должна ввести вас в курс дела.

— Звучит потрясающе. Не хотите ли выпить? Или поужинать?

Нет, Ригдейл явно не собирался облегчать Тэсс задачу.

— Благодарю, не стоит. Сейчас мы уточним нашу легенду, а потом я отпущу своих людей и сообщу вам то, что вам нужно знать.