Любовь без размера

Но Аманда отказывалась ложиться, уязвленная тем, что тогда и ее округлую фигуру Логан или кто-то другой может посчитать второсортной. Скрестив руки на груди, она кипела от злости.

– Не понимаю, как мы с тобой можем называть своим другом человека, который считает женщин какими-то гадкими птицами до тех пор, пока их не коснется его волшебная палочка. Недостаточно худая? Так говорить просто омерзительно. Ладно я. Но как ты можешь дружить с настолько поверхностным человеком…

– Так, хватит. – Чейз издал глухой рык и сел – его терпение лопнуло. Схватив жену за руку, он одним сильным движением уложил ее поперек себя. Невзирая на ее протест, выраженный одним словом – «нет!» – сильная квадратная ладонь опустилась на нее – началась вторая за этот вечер серия шлепков, только на этот раз шлепал он ради своего душевного равновесия, а не для их взаимного удовольствия. Аманда, почувствовав разницу, как только он принялся усыпать ее задницу крепкими прицельными шлепками, поняла, что это всерьез. Он коротко отчитал ее, заметив, что ему больше нет дела до ее анализа недостатков собственных друзей и что он устал от ее суеты. Как только до него донеслось ее разочарованное признание своей неправоты и слезная мольба остановиться, он усадил ее рядом. Она поскорее улеглась, повернувшись к нему спиной, и, сместившись на свою часть огромной кровати, позволила себе обиженно надуть губки.

Чейз тоже лег, повернул ее к себе лицом и унял любые дальнейшие протесты, припав губами к ее рту так, что дыхание захватывало – на это действие она отвечала яро даже в расстроенном настроении. Через какое-то время он оторвался от нее и нетерпеливо погрозил пальцем:

– Мы не отходим ко сну, пока злимся. Знаю, что ты, мой ангел, действуешь из лучших побуждений. Если в отношении Логана и этой девушки ты права, тогда что бы ты ни делала, не сможет ни поспособствовать, ни помешать их отношениям. Так или нет?

– Да, – нехотя призналась она и выпятила тщательно зацелованную нижнюю губу.

– Ведь ты бы не хотела, чтобы в наши с тобой отношения кто-то вмешивался? – спросил Чейз с усталой, но по-прежнему чертовски хитрой улыбкой и провел большим пальцем по ее щеке, чтобы удостовериться, что слез на ней уже нет.

– Нет. – Аманда фыркнула, отказываясь полностью сдаться, и снова перевернулась на другой бок, все же позволив ему сделать так, чтобы ее тело оказалось в том же положении, как в начале разговора – в надежной и уютной безопасности, прижавшись к нему.

– Но немного напора никогда не помешает, – пробормотала она себе под нос.

Уже засыпая, последнее, что запомнил Чейз, это свою мысль о том, что у жены слишком много свободного времени и свои слова, обращенные к ней:

– Если кто-то и знает, что такое напор, так это ты.

Глава 9

В тот вечер Холли лежала в постели, глядя в потолок и сплетя пальцы – тысячу раз она принимала это положение и раньше, все детство и юность. Там, в темноте, она молилась Богу. Молилась о возможности почувствовать любовь отстраненных и непоколебимых людей, которые ее создали. Молилась, чтобы ее понимали, ценили и дали возможность добиться успеха, даже если она точно не знала, что было успехом для нее. И каждый день она исправно просила Бога, чтобы он, пожалуйста, позволил ей похудеть. Не навсегда, молилась она, лишь на несколько дней. На столько, чтобы узнать, как это – оголять верхнюю часть живота, покупать бикини. С нетерпением ждать, чтобы пойти туда, куда ходят в обтягивающем маленьком черном платье без рукавов, получив несчетное число приглашений, от которых, конечно, нет отбоя – с такой-то стройной фигуркой! Демонстрировать свои ноги, надев узкую мини-юбку и шпильки, и при этом не смотреться как корова на льду. Чтобы похотливые дурачки подолгу пялили глаза не для того, чтобы поржать над ее складками жира, а от восхищения ее красотой, когда она легко и грациозно проходила мимо и даже не оглядывалась. Ощущать себя подвижной, а не неуклюжим и грузным слоном в посудной лавке. Чтобы не надо было в какой-то один день задумываться об одежде, о весах и об осуждении других. Не так уж много она просила и взамен отдала бы все, что угодно.

Ту молитву она знала наизусть, хотя уже давно к ней не прибегала. Выйдя замуж, она была вправе забросить ее – ведь тогда рядом появился человек, принимавший, а позднее и любивший ее, несмотря на или даже благодаря тому, что обществом воспринималось как изъяны. Брюс никогда не пытался и, скорее всего, не умел красноречиво выражаться о красоте или желании, но он каждый день тепло и искренне говорил, что любит ее. Холли этого было более чем достаточно, и ее молитвы тогда стали молитвами благодарности, признательности. Как только его тело опустили в землю, молиться она вообще перестала.

Слава богу, что она отвыкла молиться, думала Холли. После событий этого дня черт его знает, чего ей просить.