Любовь без розовых соплей

– Натуся, я не говорю о том, что голый секс может служить прочной основой для отношений. Но если у тебя с мужиком совпадают ваши санитарно-гигиенические нормы… – я кручу в воздухе руками, пытаясь подобрать верное слово, – жизни, и если при этом вы удовлетворяете друг друга в сексе, то вы проживете долго и счастливо. И для этого не нужны никакие дурацкие слова на букву “Л”, никакие бабочки и никакие сю-сю-му-му. Заметь, я при этом не упоминаю еще одно дурацкое слово – на букву “Б”.

Приятельница в очередной раз выпучивает глаза.

– Я про брак. Короче, ни в любовь, ни в институт брака я не верю. И тебе не советую. Зато я верю в разумный подход к выбору партнера и множественный оргазм. Кстати, отличный тост. Я б под такой даже выпила. Тащи свой коньяк.

И пора закруглять этот разговор.

Иначе… иначе я сама поверю, что во время той ночи, которую я не должна была допустить, в моем животе все же порхали гребаные бабочки.

Глава 1

– Как, говоришь, твоя фамилия? Милишь, Мулешь?..

– Малышева. Ольга Малышева.

– Не, не выговорю. Будешь Джинджер.

В переводе ближе всего – Рыжик, Рыжуля. В принципе, ничего странного или страшного. К такому прозвищу я привычна и в русском варианте.

– Каждое утро начинаешь со сводки по нефтерайону*, да. Отгружены, у причала, на рейде, на подходе. Полный список, да. Уточнять цифры накоплений не только на нефтебазе, но и у всех грузоотправителей, да. У агентов постарайся выяснить, кто сюрвейер**, да. В восемь по Москве сводка должна быть отправлена всем клиентам, да. Да?

Я лишь киваю головой, вылавливая в речи нового босса знакомые слова: рейд, подход судна, грузоотправитель… Повезло мне, что перед этой работой я успела пополнить свой активный вокабуляр морской лексикой. Потому что без таких специфичных терминов я бы этого угрюмого типа не поняла от слова вообще.

– После сводки занимаешься всеми полученными накануне отчетами от инспекторов из наших филиалов, да. Шаблоны отчетов для головного офиса я тебе кинул на почту, там для каждого филиала свои, в зависимости от нефтепродукта, да. Лицензия есть?

Я даже не сразу понимаю, что это уже обращенный ко мне вопрос.

– Эм, лицензия? А, поняла, водительские права. Нет, к сожалению. Водить умею, а прав нет.

– Получай в ближайшее время. Если до конца испытательного срока не организуешь, я тебя не утвержу в этой позиции, да.

Мой новый босс – хмурый, лохматый британец. Весьма колоритный, надо сказать, типок. Выгоревшие на солнце, вьющиеся, слегка спутанные волосы длиной почти до лопаток забраны в небрежный хвост, длинные усы, переходящие в бородку, золотая серьга в левом ухе, массивная цепь с огромным медальоном – якорь, сердце и крест – виднеются на широкой волосатой груди. Джинсы рваные, ботинки с металлическим носком заляпаны какими-то темными пятнами – и мне их прекрасно видно, потому что обутые в них ноги лежат прямо на шефском столе, сантиметрах в тридцати от моей руки. Фланелевая рубаха неожиданно нежного розово-сиреневого цвета с закатанными рукавами, из-под которых видны другие «рукава» – драконы, розы и еще какая-то непонятная мне символика. Стивен Блэтчфорд, операционный менеджер, бывший английский моряк, нынче второй человек в совместной российско-английской сюрвейерской компании, правая рука директора, на первый взгляд выглядит как то ли бомж, то ли цыган, то ли пират, то ли бывший байкер.

– Пропуска на район, на нефтебазу, на загрансуда на тебе, связь с городским офисом и лабораторией тоже, да. С головным даже не вздумай сама разговаривать, все только через меня. Там такие говнюки сидят, одну цифру после запятой перепутаешь, потом мне лопатой разгребать придется. Вопросы задавать мне не стесняйся, облажалась – признайся, вздрючу, но прикрою. Будешь юлить и врать – нахрен пойдешь, да. Да? Все понятно?

– Э-э-э, несколько слов не поняла, но в целом идею уловила.

– Ну, считай, собеседование прошла и можешь приступать к рабо… Твою мать, придурок! Чертов козлина! Гребаный гандонище!

Стив срывается с кресла и кидается к стоящей за моей спиной рации – вот уж пережиток прошлого. Но, как мне успели объяснить, на нефтерайоне запрещено использование мобильной связи, а вот на рации этот запрет не распространяется.

– Док-два Хиппи, прием. Хиппи, чертов ублюдок, отвечай!

– Здесь Хиппи, Док-два.

– Сколько контейнеров для проб ты взял?

– Как всегда, Стив.

– Как всегда? Балбеса кусок, ты на мазутчик*** пошел, а взял десять штук, как для сырой нефти!

– Уй, черт… Сейчас вернусь.

– Иди работай, членоголовый, тебе новенькая все сейчас притащит.

Новенькая, как понимаю, это я. И что-то тащить по причалу в замшевых туфельках на каблучке придется тоже мне.

Ну… зато пахнет детством. Моя новая работа пахнет… детством.