Любовь без сахара (СИ)

— Нет, ничего такого не было, мы с ним не общались, — ответила я, решив, что подчинюсь мужчинам, одного из которых я безумно любила, другого побаивалась. — Я не знаю, почему он напал на меня…

Полицейский ушел ни с чем. Вздохнув свободно, Борис похвалил меня за враньё:

— Вы молодец, Алена, повторяйте дальше: «не общались, не знаю, не было никакого подстрекателя», — он пристально вгляделся в мое лицо и обратился к брату так, будто меня не было или я представлялась ему дорогой безделушкой. — Ангелочек с глазами соблазнительницы, и не глупая! Одно смущает: очень молода и влюблена в тебя сильно…

Врач напомнил о себе возмущенной тирадой:

— Послушайте, господа, вы вызвали меня, чтобы я лечил вашу протеже или чтобы я стоял и ждал, когда вы разберетесь между собой? Выходите из палаты, — он указал Светозаровым на дверь. Братья медлили. Кирилл протянул мне руку и улыбнулся, чем вызвал еще большее возмущение медика. — Так, все, господа хорошие! Вызываю охрану…

Когда Светозаровы вышли, и врач с помощью пришедшей чернокожей медсестры начал делать перевязку моей ноющей ноге, я спросила:

— Почему вы злитесь на меня, доктор?

— Кто-то же должен сказать вам правду, показать, как это выглядит, — неожиданно спокойно ответил врач. — В вас стрелял не наркоман и фанатик, как подсказал богатый дядя, стреляли чьи-то зависть, ревность, злость.

— Вы правы, — признала я, морщась от боли. — Это была жена Кирилла…

Усмешка скривила губы доктора, не разгибая спины, продолжая давать указания медсестре, он глянул на меня красивыми синими глазами.

— Вот! Теперь вы задумайтесь, надо ли вам прикрывать зад чье-то жене. Они вас еще ни то научат говорить, — сказал он. — У них свои интересы, а на вас и стрелка они чихать хотели…

— Я делаю это ради Кирилла, — понимая, что для врача это прозвучит странно, прошептала я. — Люблю его. Знаете, увидела его, и поняла, что он пришел за мной…

— Или по вашу душу, — мрачно заметил врач, заканчивая перевязку. — Ладно, ваше дело кого любить. Только не поддавайтесь им! Хотите, добавлю вас в друзья на ФБ, буду следить за вашей ножкой? Вас же эти дядьки утащат не нынче, завтра…

— Конечно, хочу! — заулыбалась я.

Некоторое время я лежала одна, прислушивалась к больничным звукам и к боли, дергающей моё тело, успокаивала себя тем, что жива и вообще легко обделалась, могла бы сейчас лежать свежим молодым трупом в морге. Жизнь продолжалась. В окно смотрело глянцевое голубое небо, за дверью слышалась иностранная речь, шныряли врачи и медсестры. Темнота, наступившая после четвертого выстрела не испугала меня. Вспыхнувший после пробуждения свет обновил меня, дал понять, что он может погаснуть в любую минуту, и все мои надежды, чувства и желания угаснут вместе с ним.

— Ты спишь? — шепнул знакомый голос. Я повернула голову, и моё лицо невольно расплылось в улыбке. Ко мне тихо зашел Кирилл. — Не врач, а зверь какой-то, гоняет нас, как мальчишек. Приходится подчиняться. Проник сюда тайком, к стене прижимался, — улыбнулся он в ответ и, взяв стул, уселся у изголовья кровати.

— Разбудили русского медведя! Он неплохой, просто делает свою работу, — поддержала я тему, не забывая тянуть к мужчине здоровую руку, которую он обхватил ладонями и прижал к губам. — Представь, я с ним тоже чуть не поругалась… Начал пришивать ко мне ярлыки…

— Понятно. У вас тут любовь с первого взгляда, — Кирилл тихо засмеялся, прижавшись лицом к моей руке. Потом вдруг стал серьезным и поднял на меня усталые глаза. — Спасибо, что не сказала о Кате. История и так дрянь. Какая ты умная девочка. Я готовился сам назвать заказчика этого покушения…

Косясь на него из положения лежа, я видела, что ему неудобно передо мной за лживую версию, придуманную братом. У меня разболелась душа, — бабушка, объясняя ее местонахождение, указывала на грудь, там сейчас болело сильнее, чем раненые рука и нога. Я спросила о Флойде. В конце концов он едва не стал моим убийцей.

— Полиция его застрелила. Здесь не церемонятся с вооруженными людьми, тем более на территории частной собственности, — ответил Кирилл. — Ну, Алена, у них не было выбора, он бегал по пляжу и угрожал убить нас… Не плачь.

Слезы стекали в уголки моих глаз и текли по векам. Борясь со спазмами в горле, я глотала комок за комком.

— Ты рад, что у нас будет ребенок? — сквозь слезы в моих глазах появилась осторожная радость.

Не отпуская моей руки, Кирилл закивал

— У! Светозаровы внесут тебя в семейные анналы. Это лучшая новость за семнадцать тусклых лет!

«» «»» «»»