Любовь без страховки

С твердой уверенностью, что я справлюсь, я закрыл глаза и уснул, ожидая снова увидеть во сне свой любимы кошмар, но вместо привычного сна, где моя дочь умирает на моих руках, я видел совсем другое. Босые ноги. Которые то бежали ко мне, то убегали. И вроде ничего страшного. Не самый худший мой сон. Но утром, я знал, что в этом нет ничего хорошего. Я знал, чьи ноги это были и не понимал, какого хрена она вдруг забрались в мое истерзанное, едва дышащее сознание.

Отвлечься от мучительных мыслей снова помогла работа. Но я все равно был удивлен. Впервые за очень долгое время я снова изводил себя мыслями. И сейчас это было так непривычно. Настолько, что, когда мы поднимались в агентство к Котову меня знобило. Я уговаривал себя не думать о предстоящей встречи с Машей. Ведь она ничего не сможет изменить. И общение с ней мне ничего хорошего не предвещает. Я снова захлебнусь в своей ненависти и боли, а я если честно, зверски устал от этого.

Но стоило мне снова увидеть ее, хрупкую и растерянную, из моей головы все выветрилось в считанные секунды. Я просто стоял и наблюдал за ней, впитывая каждую мелочь. На лице чуть больше макияжа, чем надо, а в глазах непонятный мне испуг. Я видел, как она нервничает, и не мог понять почему. Думает, я буду мстить ей? Нет. Я это уже пережил.

Мои глаза выхватили серебристые волосы, собранные в высокий хвост, белая блузка была скромной, но просвечивала. Совсем немного, намекая на красивое нижнее белье. А когда она его не носила. Вот черт! О чем я вообще думаю?

Не отвлекайся, Торопов! ТЫ изменился и Маша совсем не та, которую ты знал. В он как пристально смотрит в глаза Соколову, не стесняясь окружающих. И ей давно плевать на тебя. Просто наша встреча оказалась неожиданной не только для меня.

И вроде умные мысли, правильные, но все равно не могу оторвать от нее взгляд. Отмечаю, что она повзрослела. Нет, такая же маленькая, хрупкая, но грудь точно больше, чем раньше. Господи, о чем я думаю? Идиот!

И едва успеваю взять себя в руки, когда она обращает свой растерянный взгляд на меня. Забудь, Торопов. Она первая, кто тебя сломал.

Иду к дивану и не дышу. Потому что охреневаю над собой. Маше Савельевой удалось сделать то, что никому не удавалось. Она только одним своим появлением заставила меня отвлечься. Она слишком легко сейчас проникла в мою тьму. Туда, куда я давно закрыл двери.

Пока ждали Котова, я старался отключиться. Не понимал, что вообще происходит. Как ей это удалось? За считанные мгновения разрушить все мои барьеры. С трудом беру себя в руки и напоминаю, какая Маша актриса.

И я честно, пытаюсь отвлечься, когда перед нами появляется Маргарита. Очень стараюсь обратить внимание на этот ходячий секс, от которого просто несет развратом. Но перед глазами туман. И если раньше я на такую цыпу откликнулся в два счета, то сейчас просто глупо улыбаюсь и стараюсь не показать, что выбит из привычной колеи совсем другой девушкой.

И у меня получается. Главное, выдержать до появления Котова, и я смогу выдохнуть, но не тут-то было. Маша идет готовить нам кофе, а я не могу не окинуть ее взглядом. И очень жалею. Сто лет не чувствовал такой херни. А сейчас просто залипаю. На Савельевой самая обычная офисная юбка. И длина привычная. Но я вижу, как туго она обтягивает ее круглую задницу. И воспоминания захлестывают меня. Помню, как впервые увидел ее попку, обтянутую маленькими шортиками. Помню, как повелся и завелся в пол-оборота. И сейчас, я чувствую, как в брюках становится приятно тесно. И это мне совсем не нравиться. Из тысячи воспоминаний — именно это. Не то, где она на кровати рядом со своим ублюдком. Не то, как мне было хреново после ее предательства. А то какой она было невинной и притягательной. Но это полбеды. Впервые за долгое время я хочу кого-то. Вот так с одного взгляда. Нет, у меня был секс. Механический, без чувств и эмоций. Я даже не запоминал их лиц и имен. Просто мне нужна была разрядка, которой я не получал. Чисто физическое удовлетворение. И чтоб его получить, я платил деньги. Потому что не хотел ни слов, не обещаний. Просто пришла, отсосала, дала и до свидания. А теперь я охреневал. Я хотел секса. Прям чувствовал, как у меня поднимается не только член, а целая буря чувств в груди. И мне это совсем не нравилось. Тем более последняя к кому бы я хотел испытать что-то подобное, это была Маша Савельева.

Я, наверное, побледнел от своих мыслей. И с трудом удерживал внимание на слишком болтливой Маргарите, но все равно не мог выкинуть из головы то, что только что почувствовал. И только мысли о том, что Маша уже давно не наивна и невинная школьница, а сейчас, я больше чем уверен, греет кровать самому Котову, заставили меня немного протрезветь. Я представил, как Котов обнимает и трогает эту скромницу за ту саму аппетитную задницу и меня накрыло. Но, увы, не облегчение. А неприятное тянущее чувство в груди, о котором, как думал, я почти забыл.