Любовь Чейза

— Гм, — ответила она. Это в ней ему тоже нравилось — она никогда не торжествовала победу в подобных случаях. — Но он все-таки вернулся домой, Лаки.

— По принуждению.

— Должно быть, ему это далось нелегко.

— Не похоже, чтобы он поджал хвост.

— Разве? Думаю, Чейз ворчал исключительно для того, чтобы скрыть, как он смущен, и не выказать, как рад возвращению домой в любящую его семью.

— Может быть, — согласился Лаки.

— Сегодня он пришел в контору и поинтересовался положением дел.

— Что, вероятно, было лишь показным маневром.

— Маловероятно. — Она отложила щетку, открыла баночку с ночным кремом и, вытянув руку, стала втирать душистый крем. — Думаю, следует положительно истолковывать поступки Чейза. А что, если он наконец начал исцеляться?

— Хорошо бы.

Лаки отнял у жены баночку, растер крем между пальцами и продолжил вместо нее. Спустил с ее плеч пеньюар, сбросил бретельки ночной сорочки и теперь с удовольствием касался ее кожи, настолько гладкой, что вряд ли ей требовалось какое-либо дополнительное притирание.

— Возвращение Чейза ободрило Лори. Уже одно это радует. — Девон наклонила голову и откинула волосы, подставляя Лаки шею.

— Но мама не знает, что он где-то загулял сегодня.

— Ты этого тоже не знаешь. С ним может случиться что угодно.

— Не слишком приятная ночь для прогулок на машине.

— Даже если Чейз и загулял, он уже взрослый человек и не обязан ни перед кем отчитываться. — Девон посмотрела на мужа снизу вверх сквозь ресницы, обращаясь к его отражению в зеркале. — Ты раньше делал то же самое.

— Хм, — проворчал он.

Внимание Лаки отвлекло соблазнительное отражение жены в зеркале. Ночная рубашка соскользнула с плеч и держалась только на сосках. Легкое движение его руки — и сорочка уже лежит у нее на коленях.

Он обнял Девон и начал ее ласкать. В зеркале было видно, как его руки гладят, поднимают и мнут ее грудь, как она меняет форму от этих манипуляций. Стоило ему ощутить результат своих прикосновений, как его собственная плоть набухла от желания.

— Что сказал доктор? — спросил он нежно.

— Мы с младенцем чувствуем себя хорошо, — ответила она, и улыбнулась чудесной улыбкой мадонны. — Сегодня ровно пять месяцев.

— Сколько, по-твоему, надо держать это в секрете? — Его руки гладили уже заметно выпуклый живот.

— Не так уж долго. Если бы голова Лори не была так занята Чейзом, она давно бы уже заметила мою располневшую талию.

— Они с Сейдж наверняка обидятся, что мы им сразу не сообщили.

— Вероятно, обидятся, но я все же считаю, что так лучше. А вдруг что-нибудь случится.

— Пока, слава Богу, все в порядке. — Он нежно поцеловал ее в плечо.

— Думаю, Лори не пережила бы потерю еще одного внука. Зачем же было говорить ей, что я жду ребенка в первые самые опасные месяцы?

— Но теперь ты уже на шестом, и доктор не ожидает каких-либо осложнений. — Лаки поймал в зеркале взгляд жены и улыбнулся, в то время как его рука обследовала нижнюю часть ее тела. — Я хочу объявить миру, что собираюсь стать отцом.

— Подумай лучше вот о чем, — Девон вмиг посерьезнела. — Теперь, когда Чейз дома, нам, возможно, следует отложить это объявление еще на некоторое время.

— Хм. — Он сдвинул брови. — Я понимаю, что ты имеешь в виду. Чейз будет переживать, что у нас родится первый продолжатель рода Тайлеров.

Девон поцеловала мужа в ладонь.

— Ты знаешь, как я хочу ребенка. Но моя радость тотчас меркнет, стоит мне лишь подумать о ребенке, погибшем вместе с Таней.

— Не надо, — прошептал Лаки.

Затем осторожно поднял ее, повернул к себе лицом и, целуя, снял пеньюар. Спустив плавки, притянул жену к себе, желая дать ей почувствовать силу своей эрекции. Ее вздох коснулся его губ: не стоило больше терять время, и он отнес любимую в постель.

Опустившись на кровать, он, раскрыв ее лоно, поцеловал и ощутил вкус страсти на кончике языка. Неистово покрывая ее тело поцелуями, он задержался на холмике живота, затем слегка втянул в рот сначала один, потом другой сосок, потемневший и разбухший во время беременности. Наконец мужчина достиг ее жаркого рта, страстно погрузил язык в его глубину и одновременно вошел в нее.

Супружество не заглушило их физическую тягу друг к другу. Наоборот, страсть стала куда более пылкой, чем раньше. Вот и сейчас, обессилев от любви, оба тем не менее были счастливы.

Прижав жену к себе, Лаки нежно поглаживал ее живот, где, как в гнездышке, лежал его ребенок. Потом прошептал:

— Зная о том, что Чейз утратил, как могу я винить брата за его поступки?

— Конечно, — ответила Девон, похлопывая его по руке. — Ты можешь только терпеливо ждать, когда он излечит боль своего сердца.

— Если это вообще возможно. — Слова мужа звучали не слишком оптимистично.

Девон шевельнулась и произнесла с тем упрямством в голосе, которое он так любил:

— О, мы должны верить, что возможно!

Чейз наконец обрел дар речи. Его изумленный взгляд не отрывался от лица хозяйки.

— Что?

— Повторить? — спросила Марси. — Ладно. Я сказала, что ты можешь спасти свое дело и сохранить его семейным, если женишься на мне. Поскольку тогда все, что у меня есть, будет твоим.