Любовь черного лорда

По комнате от одной стены к другой размеренно шагала Мириам де Винтер. Надев траур, она осталась все той же кузиной Мириам — хозяйка этого холодного, темного и тихого дома и до смерти отца всегда носила черное. Впервые она оделась так в двадцать три года, когда умерла ее мать. Когда минул год траура, Мириам решила остаться верна черному, ибо этот цвет шел ей больше других. В черных шелковых платьях она казалась сама себе элегантной и властной, и первое тешило самолюбие Мириам, а второе ему льстило. Неудивительно, что к тридцати годам она обрела повадки полновластной хозяйки, которой никто не посмеет возразить.

Мириам не хотела брать в дом кузину Эмму, но возобладало сознание своего христианского долга… К тому же дядя Родерик сумел составить большое состояние на производстве оружия и торговле им, а золотому тельцу Мириам поклонялась почти так же истово, как Богу. Пока Эмма росла в домашнем заточении, под ее бдительным надзором, сироте не грозили мирские искушения. Вход сюда молодым людям, которые могли бы увести Эмму из дома, был заказан, а значит, и за состояние Ланголетов можно было не беспокоиться. Мириам была тверда в своем намерении воспитать Эмму настоящей праведницей — кузина будет бояться и любить Бога, не отвлекаясь на такие приземленные вещи, как управление отцовскими деньгами.

Если бы только ее собственный отец смог совладать со своими животными страстями! Если бы только подросшая Эмма, с ее отвратительно соблазнительными формами и непристойной рыжей гривой, не выглядела так привлекательно! Мириам молилась о том и о другом, но Господь не услышал ее воззвания, и вот теперь ей приходится одной решать очень сложные проблемы.

Конечно же, отцу нужно было, как бы это поточнее сказать… избавиться от Эммы. Но он не прислушался к совету дочери. Неумеренные возлияния и, очевидно, как следствие этого греха, не менее тяжкий — похоть, ослабили его волю и разум. К тому же Эмма была постоянно у него перед глазами.

Ей следовало исчезнуть. Бесследно исчезнуть. Умереть. С этим отец Мириам не спорил. Они и так уже сильно рисковали: рано или поздно Эмма ускользнет из их рук, а вместе с ней уплывет и ее богатство. Этому надо было во что бы то ни стало помешать. Все вполне мог решить несчастный случай. Падение с высокой крутой лестницы… Случайно понесшие лошади… Пути Господни неисповедимы.

Но отец ничего не хотел слушать. Им не нужны осложнения, заявил он. Придется нанимать сообщников, платить им за работу. А вдруг они и дальше будут требовать деньги? Он все сделает сам.

Мириам прекрасно понимала, что именно отец сделает сам. Во всяком случае, сначала. Огонь желания, неугасимо горевший в его глазах в последние месяцы, не оставлял в этом никаких сомнений. Но Мириам ничего не могла с этим поделать. Она не стала возражать, когда отец взял Эмму с собой в ту злополучную поездку. Мириам понимала, что очень скоро все будет кончено. Что отец сделает с кузиной перед тем, как перерезать ей горло, ее уже не интересовало.

Но все обернулось так, что та самая поездка стала последней не для Эммы, а для отца. Его убил какой-то выскочка… Ирландский — подумать только! — граф. А Эмма пропала. Словно сквозь землю провалилась.

Только бы ей найти эту мерзавку! Тогда она заплатит за все! Мириам не сомневалась: именно Эмма виновата в смерти ее отца. Это она каким-то образом сумела подговорить ирландца совершить убийство, а потом сбежала с ним.

Мириам горько оплакивала отца, но разве поможешь рыданиями делу? Она стала обдумывать план мести.

Эмма заплатит ей за смерть отца, и платой станет ее собственная жизнь. Наследников у нее нет. Огромное состояние Ланголетов перейдет к кузине сироты Мириам де Винтер.

Но сначала Эмму нужно найти.

— Ну, Киллоран! Хотите я расскажу вам забавную историю?

Джеймс на мгновение оторвался от книги, которую лениво перелистывал, скользя глазами через строчку. Так, ничего особенного — советы по ведению сельского хозяйства… Он купил этот трактат больше десяти лет назад, когда еще рассчитывал вернуться в Ирландию. В последнее время он обращался к этой книге с одной-единственной целью: показать докучливому собеседнику, что очень занят. Очень.

— Прямо-таки забавную? — граф поднял бровь.

Леди Барбара нахмурилась, но тут же вновь расцвела улыбкой. Хорошо, что Натаниэля не было поблизости. Он, судя по всему, и так без ума от ее чар, а улыбка у Барбары, надо признать, на редкость хороша.

— Вы помните моих соседей? Этих ужасных Варьеннов?

— Не то чтобы помню… — Киллоран положил книгу на колени, по-прежнему глядя на леди Барбару со скукой во взоре.