Любовь Черного (СИ)

Мне приятно, что ему нравится. Вообще, возникает странное ощущение. Будто тепло внутри разливается. Накатывает спокойствие. Забываю про волнения и тревоги.

Здесь я в безопасности. Под защитой. Оглядываясь назад, кажется невероятным то, что мы можем просто вот так сидеть и ужинать вместе.

Раньше рядом Черным меня моментально сковывало напряжения, а теперь наоборот легко. Расслабляюсь.

Он опять подается вперед за добавкой, а я смеюсь.

– Подожди, – говорю. – Оставь место для десерта.

– А есть и десерт?

– Да. Или тебе сладкое не нравится?

– Мне все нравится, – смотрит прямо в мои глаза. – От тебя.

Взгляд у него такой, что обжечься можно, но я не отворачиваюсь, лишь чуть крепче сжимаю столовые приборы.

– Весь день ничего не ел, – продолжает Черный. – Некогда. То одно, то другое. Короче, сейчас места на все хватит. А ты почему так мало ешь?

– Разве это мало? – невольно приподнимаю бровь.

– Ну сколько я положил? Пару ложек. До сих пор не доела.

– Так я днем перекусила.

– Чем?

– Омлет поджарила.

– Видно, мне стоило раньше заехать, – усмехается и глаз от меня не отводит. – На обед.

– Конечно, – киваю. – Завтра шакшуку сделаю.

– Это что?

– Яичница с помидорами и перцем. Обычно ее без мяса готовят, но я добавляю курицу или индейку. Ты бы что выбрал?

– На твой вкус, – отвечает, а потом чуть помедлив, добавляет: – Только сильно с готовкой не заморачивайся. Всегда можно доставку заказать.

– Ты привык есть в ресторанах?

– Твоя еда намного вкуснее.

Это заметно. Не могу сдержать улыбку, видя, как быстро Черный расправляется с остатками рагу. Аппетит у него отменный.

Еще отмечаю, что он ловко и умело орудует приборами. Резкие и уверенные движения завораживают. Хочется наблюдать дальше, как перемещаются его массивные кисти и длинные пальцы. А после взгляд чуть выше, от крепких запястий к локтям, и еще выше, до широких плеч. Игра мышц под смуглой кожей притягивает внимание.

Чуть качнув головой, отвожу взгляд. Продолжаю есть, но поднимаю голову, ощутив, что Черный смотрит на меня. Пристально изучает.

– Может музыку включим? – спрашивает.

– Давай.

– Тебе какая нравится?

– Разная.

Он подхватывает пульт. Нажимает какие-то кнопки. Только теперь замечаю динамики под потолком. Ритмичная и в то же время мягкая, расслабляющая мелодия заполняет комнату.

– Так нормально? – интересуется Черный.

– Да.

Чуть убавляет громкость и откладывает пульт.

А я тем временем поднимаюсь, подхожу к печке. Надо проверить пирог. Пока мы ели рагу, десерт подостыл.

– Я эту радиоволну часто врубаю, – говорит Черный. – Помогает расслабиться. Скажешь, если тебе не зайдет. Другую станцию найдем.

– Нет, оставь, – отвечаю, поворачивая ручку на печке. – Хорошая музыка.

На пару секунд прикрываю глаза. И правда, красивая мелодия.

А потом возникает чувство, будто за мной наблюдают.

Оборачиваюсь и вижу, что Черный повернулся всем корпусом, только бы полностью меня видеть. Пристально изучает мою фигуру, заставляя опять смутиться. В его глазах вспыхивают такие искры, что краска мигом бросается в лицо.

Рефлекторно поправляю одежду, прохожусь ладонями по бедрам.

На мне светлая кофта из натурального хлопка и серые штаны, пусть и самые простые на вид, но обтягивают ноги, подчеркивая фигуру.

Возвращаюсь обратно за стол.

– Как прошел твой день? – спрашиваю, стараясь немного разрядить создавшуюся обстановку.

– Нормально, – бросает Черный и опять мой взгляд ловит, уголки его губ чуть приподнимаются: – Только обратно тянуло. Будто чуял, здесь меня много вкусного ждет.

Повисает пауза.

Он смотрит на меня и улыбается. Склоняет голову к плечу, продолжая скользить взглядом по моему лицу. То в глаза глянет, то к губам опускается.

Мое дыхание против воли сбивается.

Тут раздается протяжный писк.

Вздрагиваю и поднимаюсь.

– Ой, пирог, я же на минуту таймер поставила, чтобы разогреть.

Черный поднимается и встаёт сбоку от меня. Наблюдает, как я беру прихватки и достаю форму с пирогом, ставлю на деревянную подставку. Аромат яблок с корицей витает вокруг. Выглядит десерт очень аппетитно.

Улыбаюсь, довольная тем, что получилось. Сверху такая сверкающая корочка.

– Красиво, – заключает Черный.

– Да, – киваю и пробую повернуть форму, чтобы было удобнее нарезать пирог.

Вскрикиваю, когда обжигаюсь. Прихватка чуть соскальзывает в сторону и мой палец соприкасается с горячим металлом.

– Ай! – отдергиваю руку, прижимаю палец к губам.

– Дай глянуть, – говорит Черный и накрывает мое запястье, мягко притягивает к себе и склоняется, изучая покрасневшую кожу.

Миг – его рот прижимается к моему пальцу. Язык скользит по месту ожога. Медленно, осторожно.

Судорожно втягиваю воздух.

– Надо просто, – запинаюсь. – Надо под холодную воду.

Черный отстраняется, но руку мою отпускать не спешит.

– У меня должна быть мазь от ожогов.

– Не нужно, – мотаю головой. – Тут ничего серьезного.

– Тебе больно, – хмуро заключает он.

– Уже почти нет.

Открываю кран, подставляю ладонь под струю ледяной воды. Невольно закусываю губу.

– Ты сможешь пирог нарезать? – оборачиваюсь и смотрю на Черного через плечо. – Но только из формы надо достать. Нож может форму поцарапать.

– Сделаю.