Любовь горца

Плечи Эндрю опустились, но она видела, что он осознал справедливость ее слов.

– Я сам ему скажу. Только дайте мне насколько дней, чтобы он перестал сердиться на меня из-за сегодняшнего дня. Он велел мне остаться, а я ушел, потому что должен был проверить, что там с Руной.

Филомена задумалась. Что, если лэрд раскроет их тайну до этого? Что, если он ее уволит?

Эндрю взял ее за руку:

– Пожалуйста, мисс Локхарт! Я все сделаю, я займусь математикой, прочитаю любую книгу, какую вы скажете, пусть даже самую скучную.

– Неужели вы находите классическую литературу такой скучной? – спросила Филомена.

– Да, очень. – Он фыркнул, и его отчаяние сменилось отвращением. – Я читаю глупые грошовые книжки, но в них есть интрига, монстры и убийства, все то, что развлекает и волнует. А мы читаем о любви, о меланхолии, и это такая тоска!

– Правда? – спросила Филомена, и в ее голове родилась идея. – Что, если я пообещаю вам, что буду скрывать вашу тайну три дня, если вы прочитаете три разные книги, которые я для вас специально подберу?

– Ладно. – Эндрю вздохнул и посмотрел на Руну, которая только что обслюнявила его брюки. – И какие это книги? – спросил он скептически.

– Скажу вот что: в одной из книг женщину жестоко насилуют двое мужчин, потом отрезают ей руки и язык, чтобы она их не выдала. После этого ее отец убивает их и запекает в пирог, который скармливает своему врагу. Как тебе это понравится?

– Да! – Эндрю энергично закивал, а глаза у него стали круглыми от изумления.

– Это Шекспир.

– Не может быть! – воскликнул мальчик недоверчиво.

– Называется «Тит Андроник».

Филомена была взволнована, так как почувствовала, что ей удалось завладеть вниманием того, кто прежде относился к ней с холодным презрением.

– А как вы отнесетесь к роману, в котором говорится о человеке, пережившем предательство одного негодяя, потом попавшего в тюрьму по несправедливому обвинению в том, что он бонапартист. Через несколько лет этот человек бежал из тюрьмы и жестоко, а иногда и смертельно, отомстил своим врагам.

– Обязательно прочитаю, – кивнул Эндрю.

– Конечно, прочитаете, – торжествовала Филомена. – Но вы сможете прочитать «Графа Монте-Кристо» только на французском.

Лицо мальчика вытянулось от уныния:

– Ладно, мисс Локхарт, ваша взяла, я постараюсь выучить французский.

– Отлично! – Филомена встала и улыбнулась мальчику. – Спасибо вам, что были таким милым. Я обещаю вам, что буду хранить ваш секрет – но только три дня, Эндрю. Это все, что я могу вам обещать.

Эндрю торжественно поклонился:

– Три дня!

Оглядев беспорядок в комнате, Филомена стряхнула с юбки гусиное перо:

– А теперь давайте здесь уберемся. А то кто-нибудь из слуг обнаружит наш заговор.

– Давайте. – Эндрю поставил Руну на пол, и она принялась загонять под кровать клубок пуха.

– Вы знаете, мисс Локхарт, – пробормотал он, взяв в руки ведро и щетку, – я рад, что вы здесь.

– Спасибо, Эндрю, – ответила Филомена, пряча повлажневшие глаза. – Я тоже очень рада.

Лиам никогда и ни перед кем не преклонял колена, даже в церкви. Старая церковная скамья скрипнула, принимая на себя его вес. Лиам сел и окинул взгдлядом часовню Рейвенкрофтов, чтобы убедиться, что он один. Резные подсвечники потемнели от времени, а свет угасающего дня струился через цветные витражи, окружавшие его с трех сторон. На витражах был изображен Спаситель, полный любви и сочувствия. Он сиял в окружении святого Георгия, покровителя воинов, и святого Андрея, покровителя Шотландии.

Его не примут в это возвышенное общество, Лиам знал это наверняка. Само его существование – вызов, брошенный тому, кого называют Князем мира. Но что-то в его беспокойной душе привело Лиама сюда, в тихое святое место. Возможно, чувство вины. Или раскаяние, смешанное с пустотой души. Когда человека мучают призраки прошлого, а впереди ждет ужасное будущее, куда ему обратиться, чтобы обрести ясность? Другое место не пришло ему на ум.

Но вовсе не призрак пытался убить его сегодня. Это был человек. Кто-то достаточно сильный, чтобы вытолкнуть бочку из ее гнезда. Он прекрасно знал всех, кто желал его смерти, но все равно приехал сюда, где было похоронено несколько поколений Маккензи. Среди них был его брат Торн, который видел в нем черты их отца и винил его во многих грехах, в том числе в смерти Колин.

Это был Джани, всегда находившийся рядом с ним и видевший его много раз в облике Демона-горца. Этот нежный мальчик бесчисленное количество раз стирал с его униформы кровь его соплеменников. Неужели он тянул время, ожидая, когда Лиам почувствует себя не только в безопасности рядом с ним, но и привяжется к нему, чтобы отомстить так, как он того заслуживает?

Потом… его собственный сын. Его наследник. Хотя Эндрю был слабее его, но он становится мужчиной. Эндрю – крепыш, но достаточно ли он силен? Возможно, ненависть придала ему силы, чтобы столкнуть бочку. Может быть, он не стал ждать того времени, когда сумеет посмотреть прямо в глаза отцу и бросить ему вызов, а воспользовался хитростью и умом, а не грубой силой и физической выносливостью.