Любовь, граничащая с безумием (СИ)

— Нет ваша светлость, вы виноваты в том, что потакали его демонам утаив все от меня. Уверен, что узнай я об этом раньше, все бы обернулось по другому, — возразил Мишель, все еще считая бабушку виноватой в гибели брата не меньше Кэтрин. Он утаил от старухи правду о том, что нашел служанку, заранее знаю, графиня потребует ее смерти. И даже если бы Дантон отказал, вряд ли бы старая дама не нашла лазеек. Тогда он сообщил ей что девчонка скорее всего мертва, так как они не нашли никаких следов. И надеялся, что так успокоит старую даму, но нет, та отказалась верить в это не увидев собственными глазами тело и потребовала продолжить поиски. В чем Мишель ей отказал. Граф не стыдился своей лжи, не чувствовал вины за то, что обманывает женщину вырастившую их с братом. Нет, он злился на нее, за то, что и она много лет скрывала от него страшную правду.

— Я говорила тебе, что ты ничего бы не смог изменить, — устало ответила Эдит Дельмас. — Я перепробовала все возможное, но безрезультатно. Узнай ты все раньше, стало бы только хуже. А теперь тайну нашей семьи знает эта проклятая девчонка, и не известно кому она ее поведает!

— Почему вы думаете что она все еще жива? — как можно убедительный поинтересовался Дантон, подумав в тот же момент, о том, что бабушка никогда не должна узнать о предстоящей свадьбе. Иначе на его голову обрушатся небеса.

— Я чувствую это, — тяжело вздохнув, ответила графиня, — Если бы девка сдохла я бы наверняка обрела покой, даже не знай точно об этом. А так не будет мне успокоение до тех пор пока тварь дышит.

— Вздор! Вы боитесь принять правду, от того и ищите виновных. Даже я в ваших глазах виноват! Потому что остановил тогда казнь. Потому что не нашел девчонку. Потому что жив, а брат нет… Вижу этот молчаливый упрек в вашем взгляде и не утверждайте обратное, — взорвался мужчина отступив от кресла старухи, — Я скорблю о брате не меньше вас, графиня. Но делаю это по своему. И сколько бы вы не сокрушались на весь мир, сколько бы голов не снесли, это не вернет Габриэля. Уж поверьте мне, я видел немало смертей, и в итоге все они слились воедино.

— Не верну, — отозвалась пожилая дама снова устремив взор в давно погасший камин, — Я потеряла моего мальчика так же как и когда-то мою горячо любимую дочь. Но она вернулась ко мне вместе с Габриэлем, он так был похож на нее… Что даже порою я смела забыть о своей невыносимой утрате. Но теперь и его нет, и тоска стала вдвойне сильнее. Ты никогда не сможешь меня понять, ибо тебе не приходилось хоронить детей. И не смей мне говорить о том, что я ищу виновных. Да, я ищу их! И я готова выжечь даже стены этого проклятого замка потому что они стали свидетелями стольких трагедий.

Мишель не отвечал, хмуро посматривая на неподвижное изваяние истощенной женщины. Он понимал, что доказывать ей что-то и объяснять бесполезно. Она жаждет наказать виновных в надежде хоть немного таким образом заглушить свою боль. И что он мог сказать ей зная об этом? То, что собирается жениться на девушке которую бабушка ненавидит больше всего? И пусть этот союз не принесет той счастья, скорее наоборот станет пыткой, вряд ли это утешит старуху.

— О Господи, почему ты все еще наказываешь меня детьми, за содеянное столько лет назад, — сдавленно произнесла графиня словно забыв о присутствие внука, — Не смогла видимо я вымолить прощение за все эти долгие годы. Не смилостивился ты надо мной зная даже то, что я защищала свое дитя. Тяжко покарал меня за убийство зятя…

44 ГЛАВА

Мишель остолбенел. Далеко не сразу до него дошёл смысл сказанного старухой. Ее голос в такт биению его сердца звенел в ушах графа безустанно повторяя — "Убийство зятя… Убийство зятя…"

У Эдит Дельмас была одна единственная дочь — Габриэла Дельмас, позже ставшая графиней Дантон, а значит зять у женщины так же один. Отец Мишеля… Но Дантон знал, что смерть того была несчастным случаем. Или же нет?

— О чем вы молвите графиня? — не своим голосом произнёс мужчина, тут же заметив, как старая дама подпрыгнула в кресле.

Она действительно забыла о его присутствии и теперь смотрела на внука испуганными глазами. Но как не сожалей о сказанном, слова назад не вернешь. Да и жалела разве Эдит Дельмас об этом? Вряд ли. Смерть Габриэля, напрочь лишила ее всех чувств, за исключением удушающей скорби. Смерив Мишеля тяжелым взглядом, женщина снова устремила взор в камин, не удостоив его ответа.

— О каком зяте вы говорите бабушка? — настаивал мужчина, желая немедленно получить ответ.

— Какой бред только не скажет человек, обезумевший от горя, — тихим голосом ответила та, — Всему ли стоит верить?

— Нет уж, будьте добры объясниться ваша свелось! — потребовал Дантон, отбросив жалкую попытку бабушки оправдаться. — Вы, как никто другой бабушка, далеки от безумия.

— Как смеешь ты, допытывать меня? — возразила оскорбленно старая дама, — Смею напомнить тебе внук мой, что я воспитывала вас с братом отдав всю душу.