Любовь и доблесть

– Да у нас все больше люди из Первого главного <Первое главное управление КГБ СССР – служба внешней разведки.> стажировались. Но ни в каких сопроводиловках этого не было. Так, в/ч, номер такой-то, курсант такой-то, и все. И не Данилов он был тогда, я уже говорил Александру Александровичу, а Петров.

– Петров?

– Ну. Под своими фамилиями никого не было. Вспомнить, так все – Ивановы, Петровы, Смирновы, Егоровы, Беловы, и в том же духе. Смех, как-то одного прислали – чернее грязи, носастый, а фамилия – Белов. Так что ваш Данилов тогда Петровым был. Правда, кликали его Данила-мастер, или просто – Мастер, а то – Альтист.

– Почему?

– Ну это я не знаю. Прозвали. Альтист и Альтист, мое какое дело.

– Значит, думаешь, из Первого главного Петров-Данилов был?

– Нет. Думаю, из «девятки» <Девятое главное управление КГБ СССР – служба охраны.>.

– Отчего так решил?

– Да по повадке видать. Все «девяточники» – странные вроде как отрешенные.

Взгляд стылый. Потом отмякают, а спервоначалу смотрит на тебя, будто ты генсека завалить спроворился. И не зло смотрит, пусто.

– А с чего это Данилова к вам на переподготовку прислали?

– Ну? И я думаю – с чего? «Девятка» – у них своя специализация, задачи, а у нас? Диверсии и антитеррор. Думаю, турнули его из «девятки». В смысле – отчислили.

– Почему?

– Сильно умный.

– В «девятке» только глупые нужны?

– Да нет, я не то сказал. Видно, паря тот в «девятку» сразу после армии и спецучебки попал, а как начал конкретно работать... Задумчивый он был шибко. А когда на ближней охране пашешь, не до зауми! Да и... На язык был невоздержанный крепко. И на руку. Гонорливый.

– Черненко ругал?

– Не, вспомнил. При Горбачеве это было. Вот он Мишку и костерил.

– Мишку только ленивый не костерил.

– По-огодь! Это после. А спервоначалу все еще приструненные ходили! А этот – умничал. И крепко так нашего генсека трезвого раскладывал, и не за водку конкретно, а дескать, вся эта компания приведет к созданию высокоорганизованных преступных групп. Так и вышло, чего... А сам, видать, не стерпел, замазался теперь. Денег ему захотелось. Сейчас все до денег – хваты, вот мы работали...

– Значит, умничал? – прервал его Гриф.

– Ну. У нас особо не поумничаешь: нагрузки такие давали что боже ж мой!

Упасть в койку и до подъема! Вот и доумничался. Одно дело в чистом костюмчике ходить да нашим партаигеноссе холки платочком промакивать, другое – в комби по дерьму елозить.

– Что-то невзлюбили вы, Иван Павлович, Данилова.

– А то. Мастер, мать его разбери! Схлестнулись мы с ним. Скотиной он оказался. Я как-то катер погнал по рыбу, ну надо было, на мне ж все хозяйство...

– Бойцов плохо снабжали?

– Да хоть и хорошо! Начальство симферопольское наедет, выставиться хозупр должен? Должен. А они тогда что ни попадя не пили: коньячок армянский сильно уважали, икорку. Вот я матросиков и заряжал по кефаль, по лобана, по пелингаса: а чего, им в охотку. А как прикоптим, сдавали через Одессу... – Рассказчик осекся, прокашлялся. – Да вам это неинтересно.

– Отчего же. За наличные сдавали?

– А то. – Диденко вздохнул. – Всем жить надо.

– Ив чем был конфликт с Даниловым?

– Да матросика я одного чуть-чуть поучил. Он, дура, лебедку посмотреть поленился, и сеть – в клочья. И рыба вся – снова в море. Убытков – на полную тысячу, теми еще деньгами! Мне что его, отпуском награждать? Я ему и насувал.

Может, перестарался трохи, сотрясение, поломал чуток, то-се... Ну да чего не бывает? Зато матросы у меня всегда при рыбе были...

– ...а вы при деньгах.

– Осуждаете? – насупился Диденко.

– Да нет, – слукавил Гриф. – Хорошо помню то время.

– Во-о-от. Время такое было: никто мимо своего рта не проносил. А тот Данилов-Петров за матросика – просто вызверился. – Диденко вздохнул. – И нет бы где втихую потолковать... Он, как узнал, от строя меня отозвал и – пошел махать. И ладно бы в морду заехал, а то – по щекам отхлестал, как холопа какого, да так, что три зуба выкрошилось! Ну а в драку с ним лезть – куда там!

«Девятошник», он пальцем ткнет, и – отнесут остывать на погреб. Мне оно надо? А ему – запишут «убийство по неосторожности» да «неполное служебное». Чего ему, дальше фронта не пошлют! В Афган, в Анголу или еще каких гамадрилов угомонять.

Нет, если бы он у нас на постоянку остался, я бы не спустил. А так – он побыл у нас еще пару недель и исчез.

– Куда?

– Я надеялся, где-то догнивает уже. А он, вишь, объявился!

– Почему вы не стали разбираться с этим инцидентом через военного коменданта?

– Я подумал...

– Побоялись огласки своих гешефтов? И Петров-Данилов просчитал это загодя?

Диденко насупился, лицо пожелтело.

– Вы меня еще и обвиняете?

– Хочу понять, что заставило Данилова вступить с вами в конфликт. Это нам поможет его задержать. И – обезвредить.

При слове «обезвредить» Диденко вздрогнул, щеки зарозовели от удовольствия.

– Ну если это надо в государственных интересах...

– Вот именно. Ваши междусобойчики с казенным имуществом семнадцать лет назад никого теперь не волнуют. А Данилов нам интересен. Каковы его побудительные мотивы?